Они спустились к реке и перешли её по узкому бревенчатому мосту. Когда они уже приближались к избушке, позади раздался вой – волки обнаружили обман и вернулись на их след.
– Быстрее! – Лорэль забарабанила в дверь избушки. – Светлолик! Это Лорэль! Открой, у нас беда!
Дверь распахнулась сама по себе, и они ввалились внутрь. Как только они оказались в избушке, дверь захлопнулась, и несколько засовов сами по себе встали на место.
– Что за шум и беготня в такой прекрасный вечер? – раздался глубокий, немного скрипучий голос.
Из тени выступил огромный филин с серебристым оперением и необычайно выразительными золотыми глазами. Он сидел на насесте, устроенном специально для него, и наблюдал за гостями с явным любопытством.
– Светлолик, – выдохнула Лорэль. – Нас преследуют тёмные волки. Инквизиция ищет амулет Белграйна.
Филин моргнул, и на мгновение его глаза вспыхнули ярче.
– Амулет Белграйна, значит? – он перевёл взгляд на Калеба. – И ты привела с собой человеческого мага. Как интересно.
Снаружи раздался вой и царапанье в дверь.
– Твоя избушка выдержит их атаку? – обеспокоенно спросил Калеб.
– О, не беспокойся, молодой человек, – Светлолик взмахнул крылом. – Моё жилище защищено древними чарами. Тёмные создания не смогут войти без приглашения, – он наклонил голову. – А я не так глуп, чтобы приглашать волков на чай.
Лорэль опустилась на низкую скамейку, осторожно складывая крылья.
– Нам нужна твоя помощь, Светлолик. Мы должны найти амулет Белграйна прежде, чем это сделает инквизиторша.
Филин внимательно посмотрел на неё своими мудрыми глазами:
– Зачем тебе это, дитя воздуха? Ты знаешь, чем рискуешь?
– Знаю, – твёрдо ответила Лорэль. – Но выбора нет.
Светлолик перевёл взгляд на Калеба:
– А ты, сын человеческий? Зачем тебе амулет дракона?
Калеб почувствовал, что от этого существа бесполезно что-либо скрывать.
– Сначала я просто выполнял поручение, – честно ответил он. – Но теперь… теперь я хочу узнать правду. О драконах, о моём отце, о том, что происходит с миром.
– Правда, – задумчиво произнёс филин. – Опасная вещь. Иногда она ранит сильнее лжи.