поверьте мне, — услышал я голос Санчеса. — Манускрипт не
подорвет того, что вы создали, того, что вы отстаивали. Вы не допустите
убийства.Себастьян с сомнением покачал головой:
— Поверить вам … — Он сел за стол и взглянул на офицера: — Мы
никого убивать не будем. Прикажите вашим солдатам взять их живыми.
Кивнув, офицер вышел из комнаты.
— Благодарю вас. вы сделали правильный выбор, — проговорил Санчес.
— В том, что я отказался от убийства, да, — сказал Себастьян. — Но
своего мнения я не переменю. Манускрипт губителен. Он может разрушить
основополагающую структуру нашей духовной власти. Он может привести
людей к
мысли, что их духовное предназначение в их руках. Он подорвет
дисциплину,
необходимую для того, чтобы каждый человек на Земле пришел в Церковь, и
когда настанет час Вознесения, люди будут не готовы к этому. — Он.
сурово
взглянул на Санчеса. — Сейчас сюда направляются войска. Что
предпримете вы
или кто-либо еше, уже не имеет значения. Девятое откровение никогда не
покинет пределов Перу. А теперь убирайтесь из моей миссии.
Мы гнали машину на полной скорости, вдалеке был слышен рев
приближающихся тяжелых грузовиков.
— Почему он отпустил нас? — недоумевал я.
— Полагаю, потому, что, по его мнению, это дела не меняет, — ответил
Санчес. — Мы уже ничего не сможем сделать. Не знаю даже, что и думать.
—
Наши взгляды встретились. — Вы же понимаете: мы не убедили его.
Я тоже был озадачен. Что же это значило? Возможно, мы были там вовсе не
для того, чтобы убедить Себастьяна. Может быть, предполагалось, что мы
лишь
отвлечем его?
Я снова взглянул на Санчеса. Он сосредоточенно вел машину, стараясь,
однако, внимательно следить за всем вокруг, чтобы не пропустить малейших
признаков присутствия У ила и Хулии. Было решено, что мы поедем по той же
дороге, где проезжали раньше, в ту сторону, куда направились беглецы, но
пока что мы ничего не заметили. Мы ехали дальше, а я мысленно перенесся на
Селестинские развалины. Я представил себе, как выглядит это место:
многослойные срезы раскопок, палатки ученых и вдалеке неясные очертания
похожих на пирамиды сооружений.
— Похоже, они не в лесу, — сказал Санчес. — У них должна быть
машина. Нужно решить, что делать дальше.
— Думаю, нам следует попасть на развалины, — проговорил я.
Он посмотрел на меня:
— Можно и туда. Больше и ехать-то некуда. Санчес повернул машину на
запад.
— Что вам известно об этих развалинах? — спросил я.
— Как уже говорила Хулия, это следы двух различных цивилизаций. Первая
— майя — процветала в этих местах, хотя большинство храмов майя
расположено дальше на север, на Юкатане. Около 600-го года до Рождества
Христова эта цивилизация таинственным образом бесследно исчезла. Затем
на
том же месте основали и развили свою цивилизацию инка.
— А что, по-вашему, случилось с майя? Санчес посмотрел на меня:
— Не знаю.
Несколько минут мы ехали молча, потом я вдруг вспомнил, как падре
Санчес говорил Себастьяну, что прочел еше один отрывок Девятого
откровения.
— Как вам удалось ознакомиться еще с одной частью Девятого откровения?
— спросил я.
— Тот юный солдат, что помог нам, знал, где было спрятано откровение.
После того как мы с вами расстались, он провел меня туда, где оно
хранилось,
и отдал мне его. Добавилось лишь еще несколько положений к тому, о чем
рассказывали Фил и Добсон, но при этом я получил некоторое преимущество
и
использовал его в разговоре с Себастьяном.
— И о чем же там конкретно говорилось?
— О том, что Манускрипт сделает более понятными многие верования. И
поможет этим верованиям исполнить их обеты. Суть всякой религии,
говорится в
нем, в том,чтобы род человеческий обрел связь с высшим источником. Во
всех
религиях речь идет о восприятии Бога внутрь себя, восприятии, которое
переполняет нас и благодаря которому мы совершенствуемся. Религии
умирают,
когда иерархам вменяется в обязанность истолковывать людям волю Божию
вместо того, чтобы научить их, как обрести внутри самих себя путь к
этому.
В Манускрипте говорится, что придет время, когда один человек уяснит
для себя в точности, как приобщиться