Было подано дымящееся тушеное мясо, овощи и салат.
— Присаживайтесь, присаживайтесь, — повторял по-английски суетившийся
вокруг хозяин, пододвигая стулья. Поодаль стояли женщина, по всей
видимости,
жена, и девочка-подросток лет пятнадцати.
Усаживаясь за стол, Уил случайно задел рукой вилку. Она со стуком упала
на пол. Хозяин сердито глянул на жену, а та, в свою очередь, что-то
резко
выговорила девочке. Девочка бросилась в другую комнату и вернулась с
новой
вилкой в руке. Потом нерешительно подала ее Уилу. Она стояла,
сгорбившись, и
руки ее слегка дрожали. Я обменялся взглядом с сидевшим напротив Рено.
— Приятного аппетита, — проговорил хозяин, подавая мне одно из блюд.
За ужином Рено с Уилом обсуждали университетскую жизнь, проблемы
преподавания и книгоиздания. Хозяин вышел, а женщина осталась стоять в
дверях.
Когда мать с дочерью подавали каждому из нас лепешки, девочка задела
локтем мой стакан, и вода пролилась на стол. Разъяренная хозяйка,
подбежав,
набросилась на девочку. Она громко отчитывала ее по-испански и
отталкивала в
сторону.
— Прошу прошения, — проговорила она, вытирая воду. — Девочка такая
неуклюжая.
И тут девочка взорвалась: она запустила в женщину оставшейся лепешкой,
но промахнулась, и лепешка разлетелась на куски прямо посреди стола,
смешавшись с осколками фарфоровых чашек. Как раз в этот момент вернулся
хозяин.
Он что-то крикнул, и девочка выбежала из комнаты.
— Прошу прощения, — пробормотал он, торопливо подходя к столу.
— Ничего страшного, — сказал я. — Не надо быть таким строгим с
девочкой.
Уил уже встал, просматривая счет, и мы быстро вышли из комнаты. Рено
хранил молчание, но как только мы вышли из дома и спустились по
ступенькам,
он заговорил.
— Ну, что вы скажете об этой девочке? — спросил он; глядя мне в
глаза. — Bezib это классический пример психологического насилия. Вот к
чему
приводит доведенная до крайности потребность подчинять себе других.
Старик с
женой полностью подмяли под себя девочку. Вы обратили внимание, какая
она
нервная и сгорбившаяся?
— Да, — согласился я. — Но она, похоже, уже сыта по горло.
— Вот именно! Родители не хотят оставить ее в покое. А с ее точки
зрения у нее нет другого выбора, как только отчаянно огрызаться. Лишь
таким
образом она может в некоторой степени овладеть ситуацией. К сожалению,
из-за
этой травмы, которая нанесена ей сейчас, она, уже, будучи взрослым
человеком, станет считать, что должна владеть ситуацией и давить на
окружающих, как когда-то давили на нее родители. Это свойство глубоко
укоренится в ней, и она сделается такой же властной, как сейчас ее мать
и
отец, особенно если будет окружена людьми легко уязвимыми, детьми,
например.
По сути дела, подобная травма была нанесена ее родителям. Теперь они не
могут не подчинять себе, потому что в прошлом так вели себя с ними их
родители. Таким вот образом психологическое насилие передается из
поколения
в поколение.
Рено вдруг остановился.
— Мне нужно принести из машины спальный мешок, — сказал он. — Я
сейчас.
Я кивнул, и мы с Уилом пошли дальше к лагерю.
— Вы с Рено много беседуете, — заметил Уил. . — Да, много, —
согласился я.
Он улыбнулся:
— Правда, в основном говорит Рено. Вы слушаете и отвечаете на его
вопросы, но сами мало что предлагаете.
— Мне интересно, что он хочет сказать, — проговорил я, словно
оправдываясь.
Не обращая внимания на мой тон, Уил продолжал:
— Вы заметили, как перемещалась энергия между членами этой семьи? Муж
с женой вбирали в себя энергию девочки, пока та чуть не упала замертво.
— Я забыл, что нужно следить за энергией, — признался я.
— Хорошо, а разве вам не кажется, что Рено хотелось бы увидеть ее? Но
сначала скажите, что вы думаете о нашей встрече с ним?
— Не знаю.
— Неужели вы считаете, что это ничего не значит? Мы едем по дороге, вы
замечаете человека, который напоминает вам старого друга, а когда мы
знакомимся с ним, оказывается, что он тоже разыскивает Манускрипт. Не
много
ли для случайного стечения обстоятельств?
— Пожалуй, да.
— Может быть, вы встретились, чтобы