– Слушай, это лажа какая-то! – не выдержала наконец я. – Никакая это не документальная съемка! Похоже знаешь на что? На дубли одного эпизода. Рабочие материалы фильма… ну, допустим, чья-то очередная чернушка! Непонятно только, где я умудрилась такую штуку зацепить… И это не я. Очень похожа, да. Мой рост, мой вес, мой цвет, мой размер… И тем не менее! Почему ты так с ходу подумал? Ну, допустим, насчет тела ты мог ошибиться – в…э-э-э… моем натуральном виде ты никогда меня и не видел – за исключением давешней ванны… Но волосы -то! Там, на кассете – несколько разных теток, но на них на всех надет один и тот же парик! Мои волосы, один к одному – цвет, структура, прическа… Но он длиннее сантиметров на пять!
Я поймала офигевший взгляд Эргиса и прикусила язык. Ну – да. Можно подумать он мог заметить разницу длины волос в пять сантиметров! Да приди я домой бритой наголо – не уверена, что он обратил бы на это внимание. Жена? Жена. Моя? Моя. Пришла? Пришла. А что там у нее на голове – и есть ли вообще что-то – кому какая разница?!
Так что бесполезно ему сейчас объяснять, что есть и другие отличия. Например, то, что я отродясь не была такой лощеной, как телки на экране. Хищный маникюрчик, яркий педикюрчик. Где надо – подбрито. Где нужно – выщипано. Где следует – подтянуто. А где требуется – убрано…
– И ни одна из них ни разу не повернулась лицом к камере… – неубедительно промямлила я. – И до самого пикантного ни разу не дошло…
Эргис, все так же молча и не отрывая от моего лица взгляда, отмотал пленку на самое начало и снова пустил запись. Этих кадров я еще не видела…
На них, спиной к зрителю, стояла женщина. Перед огромным зеркалом. Женщина в длинном, облегающем, вечернем платье на тонюсеньких бретелечках, так что все особенности фигуры были подчеркнуты – виднее некуда. Босиком. Туфли на умопомрачительной шпильке валялись рядом. Женщина явно выпила не бокал и не два – ибо слегка покачивалась и руками владела не так чтобы уверенно. Руками, которыми надевала парик. В зеркале отражались ее пьяно-сосредоточенные глаза, ярко накрашенные, прикушенные от старательности губы.