Я решила последовать его примеру, приподняла бровь и, глядя на толстого, поинтересовалась:
– Алекс?
Поздние визитеры покосились друг на друга. Алекс сказал:
– Добрый вечер, господа! Мы сошлись у вашей двери одновременно – но мы не вместе! Собственно… Сэнни, я бы хотел с тобой побеседовать. Совсем недолго!
– Добрый вечер, – поклонился мне рыжий. И, с иронией глядя на моего мужа, поинтересовался:
– Так и будем через порог беседовать? Или все-таки позволишь войти?
– Вообще-то, – откликнулся Эргис, – На фига ты мне сдался? У меня, знаешь ли, были другие планы на остаток этой ночи! Но уж раз все равно приперся – заходи!
– Заходи и ты, Алекс! – с ласковой угрозой сказала я толстому, – И лучше бы твое дело оказалось действительно важным! Не вежливо это, знаешь ли, вламываться в дом к женщине после полуночи!
Они вошли. Эргис пинком захлопнул дверь. Рыжий, не спуская глаз с моего мужа, ехидно обратился к Алексу:
– Учитесь жить, мой случайный спутник! Вот как проводят свое время истинные мужчины! В одной руке бутылка. В другой – красивая женщина! На лице – несомненные следы недавнего бурного общения с родней по духу… А на весь остальной мир – глубоко начхать! У него, видите ли, другие планы на остаток этой ночи!..
Бутылка в руке Эргиса сделала финт ушами. Из позиции «меня тащат за шкирку» она мгновенно оказалась в позиции «сейчас мною будут проламывать чью-то башку». Пристально и недобро глядя на рыжего, мой муж сказал. Так спокойно, что по спине побежали мурашки.
– Красивая женщина – моя жена, Рыжий. Запомни. Хорошо запомни – и надолго. А если миру глубоко начхать на меня – почему бы мне не начхать на этот мир? Хотя бы на остаток этой ночи!
Алекс, у которого глаза вылезли на лоб, наконец сподобился просипеть:
– Ты что – замуж вышла, Винтер Квин?! Когда?! Почему мне никто не сказал?!!!
– Неделю назад, – вежливо проинформировала я его. – Знает об этом пока только Лариска. А она, сам понимаешь, не стала бы с тобой об этом мило сплетничать!