Он стоял, опершись правым плечом о косяк. Так, будто входить вовсе не собирался. Пиджак, зацепленный одним пальцем за воротник, полоскался у ног, нижней своей частью подметая плитки крыльца. Под глазом у моего мужа красовался синяк, губы разбиты. Галстук куда-то подевался, а белоснежная – еще сегодня вечером! – рубаха разорвана, извазюкана в грязи. Были на ней и другие пятна – весьма тревожного свойства. Я была уверена, что, если подойду к нему поближе, то почувствую и запах. Классический. «Ром, абсент, вишневая настойка»…
Он шагнул внутрь. Не пошатнувшись, вопреки моим ожиданиям. Потом я заметила, что его трясет. Потом я увидела его глаза… Они были пустые. Не так, как у вдрызг пьяного человека. А так, как у человека, только-только закончившего важное, очень сложное и очень тяжелое дело. Человека, которого только что ОТПУСТИЛО. И он ОПУСТЕЛ…
Иногда, когда дело сделано хорошо, это славное чувство. Иногда, когда дело сделано, а ты не уверен в результатах – это все равно приятно. Иногда, когда дело сделано, а последствия еще не догнали тебя, но ты уверен в том, какими они будут – это кошмар. Наяву.
С Эргисом происходило последнее.
Он снова остановился посреди холла. С опущенными руками. За одной из которых так и волочился пиджак. Теперь, когда моего мужа не подпирала дверь, он странно кособочился вправо. Но стоял. Совершенно безразлично. Какая разница – где стоять? Побуду вешалкой…
– Яр?
Он с трудом сфокусировал взгляд на моем лице. И передернулся, будто обжегшись.
– Сэнни… – глухо буркнул он.
– Тебе бы стоило вымыться, – сказала я. – Иди в душ! Или, может быть, напустить тебе ванну?
– Не ванну!!.. !!!
Я даже удивилась этому всплеску ужаса.
– Ну – ладно! Не переживай так ужасно! Пойдем!
– … Куда?..
– В душ! Давай, Яр! Ну – раз -два! Тут близко…
Я отобрала у него многострадальный пиджак, отвела в душевую, запихнула внутрь, пустила воду, вышла, прикрыла дверь. И не ушла, остановившись по другую сторону и подслушивая, что происходит. Ну – да…
Раздался короткий одиночный шорох и все затихло, только вода лилась.
Я, не испытывая никаких сомнений, снова распахнула дверь.