Давай начнём с обнуления.
Любое тяжёлое событие в нашей жизни можно сравнить с падением вниз. Кто-то падает быстро и чувствует, что достиг дна, а кто-то летит и не понимает, когда это закончится. Очень хорошо этот процесс описывает пример с долгами.
Когда в 2007–2008 случился мировой кризис, мы с мужем не смогли выстоять. У нас была перспективная строительная компания и проект, суть которого заключалась в том, что нам нужно было вложить деньги в определённой сумме, и дальше должны были пойти транши от банка. По итогу все были бы в прибыли. Но если бы проект прервался, то его продажа ничего бы не стоила по сравнению с вложениями.
Мы рискнули. Банк был согласен, всё утверждено. Мы привлекли инвестиции от частного инвестора, сделали всю подготовку и даже успели получить первый транш, а потом всё рухнуло. Банк заморозил транши, ссылаясь на общую обстановку. Инвесторы – в шоке, мы тоже. На нас начали давить и требовать возврата. Отдавать нечем – проект на этом этапе не стоит ничего.
Это был ад. Мы жили как на пороховой бочке: нам звонили и угрожали, мы пытались решить вопрос, пытались найти другие инвестиции, чтобы закончить проект, но никто не шёл на риск в условиях кризиса. Деньги были очень большими – почти миллион долларов по курсу тех лет. Я боялась выходить на улицу, боялась за дочку, боялась за нас.
Муж ничего не мог сделать – его никто не слышал, ведь он был мужчиной, и никто не хотел ничего понимать. Тогда нам казалось, что нас обвиняют чуть ли не в мировом кризисе. Было пролито много слёз, и мы летели в пропасть.
Но однажды случилось нечто странное.
Я как будто перестала чувствовать. Вообще ничего – ни страха, ни боли. Мне стало безразлично, что будет дальше. Помню, тогда я позвонила всем инвесторам, собрала их в одном месте и сказала, что у меня нет никаких решений. Это слишком большая сумма. И что они могут делать, что хотят. Я не могу пообещать им, что когда-нибудь мы вернём их деньги, но точно знаю, что если они продолжат в том же духе – шансов у них точно не будет. Потому что в таком состоянии мы вообще ничего не сможем сделать.
Не буду вдаваться в подробности – скажу лишь, что ситуация разрешилась примерно за три года. Что-то было отдано, что-то списано, что-то нам простили. Сейчас я точно знаю: тот момент стал поворотным. Это и была точка обнуления.
Место в моей жизни, где закончилось падение. Где я смогла услышать – сначала тишину, а потом себя.
Я не сразу поняла, что это было. Но спустя годы я стала применять этот опыт как практику. Практику, которая помогает перестать падать.