4. Критики (например, Теодор Адорно) видят в концепции Dasein опасный иррационализм. В работе «Жаргон подлинности» Адорно критикует хайдеггеровские понятия «зов совести», «заброшенность» и «подлинность» как мистифицирующие социальные проблемы, переводя их в абстрактно-онтологический план и уводя от конкретной социальной критики.
Отечественные комментаторы:
1. Василий Бибихин, чей перевод Dasein как «Присутствие» стал классическим, аргументировал свой выбор тем, что этот термин лучше передает онтологический статус человека как «места» («вот»), в котором раскрывается бытие, происходит «событие» понимания бытия. Он подчеркивал, что «Присутствие» – это не субъект, а открытость, просвет, в котором являются вещи.
2. Владимир Бибихин в своих лекциях акцентировал, что временность (Zeitlichkeit) у Хайдеггера – это не поток переживаний субъекта, а само устройство экзистенции, где будущее (проект) имеет примат, потому что Dasein по своей сути есть бытие-к-возможности, а значит, и бытие-к-концу.
3. Михаил Маяцкий в своих работах указывает на сложность перевода и понимания Dasein. Он отмечает, что термин «Присутствие» хотя и устоялся, но может вести к овеществлению, в то время как немецкое Dasein указывает на динамический процесс «бытия-здесь». Эта дискуссия подчеркивает, что само понятие сопротивляется окончательной объективации, оставаясь «в движении».
4. Сергей Хоружий проводил параллели между хайдеггеровским анализом заботы, решимости и бытия-к-смерти и практиками «умного делания» в исихастской традиции православной аскезы. Он видел в обоих случаях радикальный поворот к собственному бытию, хотя и с разными конечными целями: у Хайдеггера – к подлинной конечности, в исихазме – к обожению и преодолению тленности.
Симпозиум
Давайте создадим этот симпозиум, собрав всех указанных вами мыслителей вокруг стола, чтобы обсудить сердцевину хайдеггеровского проекта – Dasein как временной феномен, сфокусировавшись на §59-60 о совести и §65 о временности.