Первый и самый простой способ вскрыть этот раскол – сопоставить слова с делами, а именно с религиозной практикой. В любой традиционной религии вера немыслима без участия в обрядовой и общинной жизни. Однако данные социологов показывают здесь катастрофическую картину. Исследования «Левада-Центра» говорят о том, что лишь около 12% россиян посещают храм хотя бы раз в месяц, в то время как 43% не делают этого никогда. Данные Pew Research Center дают цифру в 7–9%. То есть, из десяти человек, назвавших себя православными, в лучшем случае один поддерживает регулярную ритуальную связь с церковью. Ещё более безжалостный диагноз ставят исследования, использующие комплексный «Индекс воцерковлённости», разработанный социологами РАН и исследовательской службы «Среда». Этот индекс учитывает не только посещение храма, но и частоту исповеди, причастия и молитв. Вывод этих многолетних замеров ошеломляет: из всех, кто идентифицирует себя как православный, критериям активной, «церковной» религиозности соответствуют всего от 4% до 8%. Это не просто расхождение, это разница в порядке величины. Девять из десяти «верующих» на практике верующими не являются.
Что же тогда означает их декларация? Ответ на этот вопрос дают сами же социологи, когда спрашивают людей, что для них значит религия. Данные того же ВЦИОМ показывают, что для абсолютного большинства это не путь к спасению, а социальный конструкт. Около 35% воспринимают религию как «национальную традицию» и «веру предков», ещё 34% – как удобную «систему моральных норм». То есть для 69% опрошенных религия – это часть культурного кода («я русский, значит православный») или свод правил хорошего тона. И лишь 28% связывают её с «личным спасением и общением с Богом», а догматически строгое «соблюдение обрядов» считают основой веры лишь 5%. Пожалуй, апогеем этого внутреннего разложения веры является поразительный факт, зафиксированный академическими опросами РАН и Левада-Центра: до 40% тех, кто называет себя «православными», сомневаются в существовании Бога или прямо отрицают его.