Есть свидетельства, что это содействие и укрывательство фанатика из политических соображений и стремления к примирению с разбушевавшимися сикхами инспирировала сама… Индира Ганди! Если это так, то и Индира не настолько непорочный и „кристально чистый политик“, какой ее представляли индийские идеологи после гибели.
Все же полиция вышла на след Бхиндранвале, но он согласился сдаться только на собственных условиях. После его ареста волна террора в Пенджабе усилилась. Справедливого суда над религиозным террористом Бхиндранвале тогда на горе тысячам индийцев не произошло: в парламенте нашлись силы, оправдавшие преступника и добившиеся его освобождения.
И тогда Бхиндранвале превратил Пенджаб в „царство страха и террора“. Его исполнители, движимые слепой религиозной догмой и заверениями бесноватого гуру, начали совершать вовсе бессмысленные убийства индусов, чтобы посеять панику в штате.
Преследуя свои цели, фанатичный гуру перенес террор с гражданского населения на государственных чиновников. Вскоре его преданные сектанты застрелили самого высокопоставленного полицейского в Амритсаре – А. С. Атвала.
Со своей стороны Индира Ганди продолжала искать компромисс с акалийцами, чтобы достичь через их умиротворение порядка и стабильности в Пенджабе. Прекрасно зная, что такое сикхский фанатизм, она тем не менее выступала перед акалийцами на митингах, принимала к рассмотрению их требования и меморандумы – религиозные и „светские“. В административной части до сих пор не был окончательно решен вопрос о передаче Пенджабу в качестве столицы города Чандигарха. В своих попытках разумно урегулировать „пенджабскую проблему“ Индира часто встречала противодействие парламентской оппозиции, государственных консервативно настроенных высших чиновников.