В этой связи легко понять, насколько был прав В.С. Соловьев (1853-1900), утверждавший: «Быть гражданином есть само по себе лишь положительное право и как таковое может быть отнято без внутреннего противоречия. Но быть человеком есть не условное право, а свойство, по существу неотчуждаемое, и только оно одно может, будучи принято за первооснову всяких прав, сообщать им принципиальную неприкосновенность, или полагать безусловное препятствие их отнятию или произвольному ограничению. Пока определяющий принцип один – права человека, тем самым обеспечены и неприкосновенны права всех, так как нельзя объявить, что люди такой-то расы, такого-то исповедания, такого-то сословия – не люди»23.
Сегодня люди забыли религию и возложили все свои надежды на перестройку обществ. Как-то «само собой» стало считаться, что «обстоятельства, давление законов, судов, новые экономические условия принудят и приучат людей стать лучше… Надо изменить условия самой жизни; а сердца поневоле привыкнут к добру, когда зло невозможно будет делать. Вот та преобладающая мысль нашего века, которая везде слышится в воздухе. Верят в человечество, в человека не верят больше»24.
IV
Не удивительно, что, как следствие, сегодня в законодательных актах самого высокого уровня повсеместно происходит смешение и отождествление понятий «человек», «гражданин», «личность». Приведем некоторые характерные примеры.
Так, в статье 1 «Всеобщей Декларации права человека», принятой Генеральной Ассамблеей ООН 10 декабря 1948 г., говорится, что «все люди рождаются свободными и равными в своем достоинстве», «все они наделены разумом и совестью и должны поступать в отношении друг друга в духе братства». И тут же заявляется важнейший принцип, что равенство касается и их «прав» тоже. Вопрос – каких?