Художественный свист есть прихоть, творчество – необходимость, причем не только для творящей души, но и для общества, в которое она помещена. Художник (в самом широком смысле этого слова, охватывающем и поэта, и пророка) снабжает свое общество ценностями – так можно выразить смысл его трудов. Простые впечатления он претворяет в смыслы или ценности – дело, без которого поток жизненных событий, сладких или страшных, так и останется потоком, но никогда не станет Жизнью. Наши дни – тут я отступлю в сторону – поклоняются фактам, потоку событий, не понимая того, что поток событий без оценивающей и судящей личности – то же самое, что предметы без падающего на них света.
Личность в наши дни падает сквозь время, испытывая – попеременно или одновременно – судорогу сладострастия или ужаса, и нисколько не пытаясь защитить собственное существование перед напором пресловутых «фактов». Она нуждается в твердых ценностях, как мореплаватель в неподвижных звездах, но приучена думать, что «ценностей» или нет, или обращаться за ними нужно всё к тем же «реальным фактам»… Я бы сказал, что это наивно, если бы это не было смертельно опасно.
Что такое ценности, наша эпоха также давно забыла. Мера этого забвения – требование «критического обсуждения», без которого не может быть принято и самое малое. За одобрением ценностей идут к разуму – к той самой силе разрушения, которая из всякого сложного делает простое. Однако действие разума на вещи известно – он разрушает всё, к чему ни прикоснется.
Ценность, в первую очередь, есть нерасторжимое единство, в котором нечего «критически обсуждать», и которое можно только вполне принять или вполне отвергнуть. «Критическому разуму» нечего сказать о ценностях, п. ч. все они, кроме самых низменных, не имеют разумного происхождения. Даже если разум в борьбе со старыми ценностями объявляет новые – и эти «новые ценности» так же произвольны и внеразумны, как предыдущие. Ни одна ценность, это надо подчеркнуть, не может ответить на вопрос: «Почему?» Если поклонники «критического мышления» думают, что есть некий предел, за которым начинаются ценности «положительные», «подтверждаемые разумом», одним словом – доказуемые, то они ошибаются: таких ценностей в природе нет.