ой мускульной силой.
Незнакомец по-прежнему неотрывно глядел на меня, и я почувствовала
искушение ввести этого некультурного рыжего воина в тайны духа, помочь
ему постепенно открыть внутреннее зрение, чтобы он мог увидеть красоту
женской одухотворенности, а не только тела.
Праздники и церемонии следовали друг за другом, и несколько дней у
меня не было времени пойти в храм. На одном из приемов меня познакомили
с каждым из офицеров, и с этим человеком тоже. Я была удивлена, услышав
его голос — это был голос мужчины, превратившегося в огненного
духа в моем видении во время инициации.
Чужестранцы были отнюдь не глупы. Они жили в тесной связи с природой,
и хотя не могли интеллектом понять внутренние творческие законы и
сущность вещей, они знали многое на основе непосредственного опыта.
Не понимая источника и причины энергии, они воображали, что она идет
от невидимого существа, которое они называли Богом. Думая, что знают
все лучше нас, они не хотели слушать объяснений и только упрямо качали
головами. Я пыталась объяснить нашему гостю те силы, которые вызывают
гром и молнию. Конечно, я не могла сказать ему, что наш верховный
жрец использует для получения их в пирамиде дугу завета, но я пыталась
объяснить ему, что молния происходит от столкновения двух противоположных
сил и что он сам может вызвать ее, ударяя два камня друг о друга.
Он ответил, что прекрасно знает, что молния — это стрела 'главного
Бога' и что 'маленькие демоны' живут в некоторых камнях
и, когда их беспокоят, они сердятся и стреляют маленькими вспышками
молний. В каком-то смысле безразлично считать ли молнию 'стрелой
главного Бога' или 'встречей положительной и отрицательной
сил', но, если эти люди будут продолжать верить во всех своих
воображаемых богов, они никогда не научаться управлять силами природы
и навсегда останутся ее рабами. Так или иначе, я сумела заинтересовать
этого офицера своими объяснениями, и он захотел, чтобы я учила его.
Для этого он должен был ежедневно приходить в храм, где я посвящала
его в низкую ступень знания.
В первый же вечер, когда служанка проводила меня в храм, он уже ждал
меня, прислонившись к стене моей кельи. Он приветствовал меня своей
обычной высокомерной улыбкой, которая так раздражала меня. Но силой
своего ума я надеялась победить этого рыжего гиганта.
Он поклонился мне низко, но искренне. Он знал, что я — слуга Бога,
инициированная жрица, но не знал, что такое инициация и что наше знание
— это прямое знание, божественное всеведение. Но я собиралась
объяснить ему тайну человека и вселенной в нем, тайну всего сущего.
Я сказала: 'Если вы хотите достичь истинного знания, сначала нужно
познать самого себя, узнать, что есть вы сами. Тогда вы откроете,
что все тайны вселенной скрыты внутри вас, и через такое самопознание
вы узнаете все тайны мира. Сначала разрешите великую загадку нашего
сфинкса, то есть самого человека. Вы должны узнать, что вы такое'.
Он улыбнулся: 'Я давно это знаю, какая же здесь тайна? Но мне
кажется, что вы, царица, не знаете, кто я, и я скажу вам: Я —
мужчина!' И он громко засмеялся, обнажив свои большие белые зубы.
О, дитя! Но смех был так заразителен, что я тоже не удержалась. Он
продолжал: 'Мне кажется, что вы даже не знаете, что такое мужчина.
Я не жрец и не могу читать мысли, как вы, но я знаю женщин и вижу,
что вы вообще не знаете или забыли, что вы — женщина. Как вы можете
учить меня внутренним тайнам человека в мире, если не знаете этого
простого факта, которым каждый может владеть?' — 'Я хорошо
это знаю, — ответила я с достоинством, — но внешняя форма
— это только покров внутренней сущности. Зная внутреннюю сущность
и являясь ею, человек использует внешнюю форму лишь как орудие, но
не отождествляет себя с ней! Тело — только одежда внутреннего
'я'. Хотя вы носите одежду, вы — не одежда и так же вы
— не ваше тело, которое может быть мужского или женского пола.
Но ваше 'я' стоит над полом, и оно — не мужчина и не женщина.
Оно — творец. Личность, физическое проявление — только половина
истинного 'я', а другая половина осталась в бессознательном,
непроявленном состоянии. Каково же физическое проявление — женское
или мужское — зависит просто от того, какая половина воплотилась.
Когда человек делает обе части сознательными, он становится тождественным
со своим 'я' и тогда несет в себе оба эти принципа — мужской
и женский — в полном равновесии'.
— 'Но все же его тело — либо мужское, либо