Он молчал, уставившись в пол. Я тоже молчал, ожидая от него хоть какой-то реакции.
– Но мама говорит, что компьютеры – это все несерьезно, этим на жизнь не заработать и даже быть дворником престижнее, чем программистом, – не поднимая глаз, тихо сказал он.
Я укоризненно посмотрел на его мать. Она ничуть не смутилась. Уверен, если бы тогда я ее про это спросил, она бы повторила слово в слово то, что сказал ее сын, с полной уверенностью в своей правоте. Ох уж эти консервативные мамочки. Если б в ее голове хоть на минуту возникла мысль, что можно поддержать своего ребенка, подыграть ему, наплевав на свои убеждения, тогда бы и не пришлось тратить кучу нервов и водить свое чадо по психиатрам.
– Сейчас новая эпоха, эпоха новых технологий. И компьютер – неотъемлемая часть этой эпохи. Программисты теперь одни из самых востребованных профессий, – сказал я ему.
– Но мама… – неуверенно произнес он.
– Твоя мама это прекрасно понимает и уже давно изменила свои взгляды. Не так ли? – твердо проговорил я, переведя взгляд на нее, всем своим видом показывая, что если она сейчас не согласиться, то я вышвырну ее за дверь и спущу с лестницы.
– Да-Да… – неуверенно произнесла она. – Программист – это очень модно.
Даже для меня ее слова прозвучали слишком наиграно и неубедительно, и все же ее сын поднял голову и впервые улыбнулся.
– И вы считаете, у меня получится стать программистом? – словно оживая, спросил он.
– У тебя получится все, что ты захочешь, если ты предпримешь для этого достаточно усилий, – ответил я, почувствовав себя психологом.
– Мам, ты слышала? Я могу стать программистом, – сказал он, повернувшись к матери.
Я закивал головой, показывая ей, что сейчас необходимо с этим согласиться.
– Да, конечно, я слышала – сказала она. – Ты сможешь стать кем захочешь, даже юристом, если приложишь достаточно усилий.
Меня передернуло от ее слов. Я был в бешенстве. Эта женщина своими руками вешала петлю своему сыну на шею, при этом поправляя ему воротничок рубашки, чтоб никто в округе не подумал, что она плохая мать.