Мы оба понимали, что так не может длиться вечно, так как он тоже переносил свои встречи, чтоб лишний раз меня не тревожить. С каждым днем его советы позвонить той женщине были напористее, он даже сам предлагал ей позвонить, но я еще не был готов распрощаться с надеждой и по-прежнему откладывал.
На пятый вечер мы, как обычно, сидели на кухне и пили чай. Он в очередной раз пытался до меня донести, что раз меня до сих пор эти мысли не отпустили, то надо позвонить и наконец-то расставить все точки над и. Пережить этот момент и жить дальше. Мой телефон зазвонил.
– Это она? – спросил он, видя, что я занервничал.
Я кивнул.
– Ответь, – сказал он.
– Я не могу, – руки меня не слушались, я просто застыл на стуле.
– Чего ты боишься? – уже более серьезно начал он – все что могло случиться – уже случилось. Тебе лишь надо ответить на звонок и узнать результат.
– Вы не понимаете, – я начал оправдываться – последние несколько дней я критикую себя с утра до вечера, если сейчас еще и она начнет меня отчитывать, меня это просто раздавит.
– Пора взрослеть. Мужчина должен уметь отвечать за свои действия. К тому же ты, просто, зациклился на том, что у тебя ничего не вышло. А вот я уверен, что она хочет тебе сообщить, что-то совершенно противоположное твоим ожиданиям.
Телефон замолчал. У нас тоже повисло молчание, и никто не пытался его прервать. Я был подавлен своей же трусостью, он выглядел разочарованным. Мы сидели друг напротив друга, стараясь не пересекаться взглядами. Я смотрел в пустую кружку и думал, что завтра же отправлюсь домой и не буду больше напрягать его своим присутствием. Мне стало грустно от мысли, что я так и не впишусь в их коллектив. Наше молчание прервал звук пришедшего сообщения.
– Читай, – почти приказным тоном сказал он.
Вместо ответа я толкнул свой телефон, так что тот, проехавшись через весь стол, остановился, уткнувшись в его руку. Он понял меня без слов.
– Вслух? – спросил он, взяв телефон.
– Нет – сказал я, и стал сам себе противен. Я даже представить себе не мог, что я настолько труслив.
Я видел, как меняется его мимика, его улыбка становилось все шире.