Я играючи, ткнул ее пальцем в бок, словно, хорошая подружка, в ожидании романтического рассказа. Если б она сейчас призналась, что у нее кто-то есть, я бы нисколько не расстроился, скорее даже наоборот, мне стало бы намного легче от того, что жизнь матери продолжается и я не единственная оставшаяся опора в ее жизни.
– Ну что ты такое говоришь, – краснея, сказала мама. – Мальчик один добрый ко мне заходит иногда. Первый раз пришел после похорон твоего отца. Сказал, что знал его очень хорошо и многому у него научился, ну и в память об его ушедшем наставнике предложил мне свою помощь. Я сначала отказывала ему, говорила, что сама справлюсь и, что сын у меня есть, но он был таким упертым, точь в точь твой отец. Уверял, что многим обязан моему мужу и сейчас его единственная возможность вернуть долг – это помочь его овдовевшей супруге. Я поддалась. С тех пор он и заходит ко мне два-три раза в неделю, помогает по дому, ходит по магазинам.
– Очень интересный рассказ, – расстроенно сказал я, ожидая чего-то более увлекательного. – Ты, мам, только по осторожнее, сейчас много таких. Ходят, ходят, а потом ценности из дома пропадают.
– Я даже рада буду, если пропадут, – словно, обидевшись, сказала мама, обескуражив меня своим заявлением. – Он очень простенько одевается, видно, что не из богатой семьи. Я ему много раз денег предлагала за его помощь, но он не берет и даже начинает обижаться, если я настаиваю.
– Не думал, что у папы были знакомые из небогатой семьи, – задумчиво произнес я.
– Я тоже не думала, видимо, мы не все о нем знали. Но я даже рада, что этот мальчик появился, порой он мне очень напоминает тебя, не внешне, а какими-то чертами характера. Мы с ним даже иногда в шахматы играем.