Тут разговор уже может идти на уровне чувств, а не разумных объяснений. Попробуй объяснить, как возникает чувство доверия, приязни к какому-то человеку. Любовь, в конце концов. Одномоментно и вдруг. Так произошло. Книга П. Беликова и В. Князевой в «ЖЗЛ», вышедшая как раз в том же 1972 году, послужила очень хорошим, общим знакомством с человеком, который сам строил свою жизнь. А не жизнь строила его. И после знакомства с библиографией, приведенной там, у меня появилась потребность расширения и углубления этого знакомства. Очень хорошо это объясняет мудрая мысль: чем больше у человека растет шар знаний, тем больше у него точек соприкосновения с неизвестным.
Через Рериха я открыл себе вехи российской и мировой истории, сокровенные эпизоды и пружины художественной жизни России начала ХХ века, глубины восточной философии, познакомился с деятельностью громадного круга имен, входивших в рериховскую орбиту. Вовлеченный в эту орбиту, сам я получил доступ к непрерывному высочайшему образованию. Нет такого слова (освоение, изучение, исследование – все не то), которое бы точно передало неотъемлемую грань моей жизни. Лучше всего сказала преданная сотрудница, директор Музея Н. К. Рериха в Нью-Йорке Зинаида Григорьевна Фосдик (у нас была с ней переписка): «Общение с Рерихом было равно посещению одновременно нескольких университетов…» Вот вольнослушателем этих «рериховских университетов» я и стал с двадцати лет, когда, как всякий думающий юноша, искал духовную опору. Многое, космических масштабов, связанное с исканиями русского художника, вдруг открылось мне в мировосприятии через картины, книги, документы.
И, конечно, в дальнейшем, через живое общение. С сыном Рериха – Святославом Николаевичем и его женой Девикой Рани, с Эльфридой Васильевной Паршиной, Ираидой Михайловной Богдановой, Павлом Дмитриевичем Муратовым, Зинаидой Николаевной Чунихиной, Николаем Васильевичем Грамматчиковым, Людмилой Васильевной Шапошниковой, Наталией Дмитриевной Спириной, Леопольдом Романовичем Цесюлевичем и многими-многими рерихолюбами – ценителями рериховского посоха.