и определенно никакие
сборщики платежей по просроченным счетам не
таятся за углами. Хорошее время для того, чтобы
отправиться в супермаркет за едой. Мы с Руди
решили отважится и сделать еще одну попытку
сходить в тот супермаркет. Я сказал Руди сидеть
в машине, и когда входил, то подумал, что при
первых же признаках беды, я исчезну. Я
неспешно пролагал свой путь по магазину
незамеченным, все было снова как обычно.
Господи, вот это облегчение! Когда я ходил тут и
там, выбирая еще какие-то товары, с полки
канцелярских товаров прямо в мою красную
корзинку упала записная книжка. Согласитесь,
что вероятность того, чтобы нечто подобное
случилось, достаточно мала. Тем не менее, я взял
записную книжку, и когда я перелистывал ее
страницы, мне в голову пришла мысль: что если
Сники не будет появляться какое-то время? Это
может кончится тем, что я все забуду. Первый
день уже помнился смутно, он был более похож
на сон. Я положил записную книжку назад на
полку. Но, придя домой, я сразу же начал делать
записи.
Я сидел в гостиной в своем любимом
кресле у окна и делал заметки, когда я услышал:
— Я рад, что ты приноровился.
Мне не надо было глядеть туда, чтобы
понять, кто это был. Я посмотрел на Сники и
сказал:
— Господи, если бы ты еще не
подкрадывался ко мне таким образом! Почему
тебе не постучать в парадную дверь?
— Ты не реагируешь на стук в парадную
дверь, — ответил он.
— Хорошо, стучись в заднюю дверь, —
сказал я.
— Ты и заднюю дверь не открываешь.
— Наверное, тут ты прав, — ответил я и
спросил: — А как насчет вспышки света перед
появлением?
— Это можно устроить, — ответил он.
На этот раз я подготовился и заранее
записал некоторые вопросы, которые хотел
задать. Я перевернул страницу блокнота и
спросил:
— У меня к тебе вопрос, — сказал я. — Что
случилось позавчера в магазине? Люди вели себя
очень странно.
— Мягко говоря, ты светился, — ответил он,
саркастически улыбаясь.
— Что? — спросил я, пытаясь посмотреть на
Сники моим самым озадаченным взглядом.
— Хорошо, позволь мне спросить тебя, что
происходит, когда люди влюбляются? — спросил
Сники.
— Они сияют, — сказал я.
— И?
— Хорошо, дай мне минуту подумать, —
ответил я. Я был уверен, что знаю ответ. В конце
концов, я наблюдал это достаточное количество
раз.
— Во первых, вокруг них есть какое-то
сияние, — сказал я. — Потом, они кажутся более
привлекательными, особенно для
противоположного пола, они как будто
притягивают людей.
— Вот именно, — ответил Сники, —
попробуй посмотреть на это следующим образом.
Когда люди влюбляются, их сердца начинают
открываться, и они буквально начинают излучать
любовь. Вот откуда берется то сияние. И в твоем
случае произошло то же самое — твое сердце
открылось на время, и ты излучал любовь, но в
гораздо больших объемах, чем ты привык видеть.
— Довольно опасная вещь, будем надеяться,
что это не случится вновь, — сказал я, покачав
головой.
Сники тоже качал головой. Я не понимал,
что это значило.
— Только представь, что бы ты мог сделать,
если бы ты научился открывать свое сердце,
Клаус, — попросил Сники.
— Да-а, только представь, что бы я мог
сделать с миллионом долларов, Сники, —
ответил я.
— Помнишь себя в шесть лет? — спросил
Сники.
Я пожал плечами, как бы говоря, какая
разница?
— Ты хотел знать все про любовь. Ты хотел,
чтобы каждый был счастлив. Ты хотел изменить
мир, сделать что-то значительное, — сказал
Сники. — Временами ты стоял посреди поля,
делая вид, что ты посылаешь любовь всем
цветам и бабочкам, как маленькое солнце,
излучающее любовь. Помнишь это?
— Не-а. В конце концов, как ты и сказал,
мне было всего шесть лет, и, вообще, оставь меня
в покое. Мне было всего шесть лет и, очевидно, я
не представлял себе на какой планете я нахожусь.
У меня странное ощущение, как будто ты
пытаешься хитростью заставить меня сделать
что-то, что я делать не хочу, — ответил я.
— И что же это такое, чего ты не хочешь
делать? — спросил Сники.
Я немного подумал и ответил так:
— Тут ты меня поймал. Я даже не
догадываюсь.
— О`кей, что же ты хочешь делать? —
спросил Сники.
— Я почувствовал, что у меня начинается
головная боль. Я прокручивал это тысячу раз в
своем уме, и каждый раз, когда я находил нечто,
делание чего, по-моему, приносило бы мне
наслаждение, это нечто раскалывалось на части,
— думал я про себя.
Я почувствовал, что Сники услышал