мышей, исчез «мерседес», исчезла
бумага, и вдруг вся поверхность стола покрылась сосудами с прозрачными
растворами. Витька не глядя сунул умклайдет на стул, схватил один из
сосудов и стал его внимательно рассматривать. Было ясно, что теперь он
отсюда никуда и никогда не уйдет. Он живо убрал с дивана ванну, одним
прыжком подскочил к стеллажам и поволок к столу громоздкий медный
аквавитометр. Я устроился было поудобнее и протер джинну окошечко для
обозрения, но тут из коридора донеслись голоса, топот ног и хлопанье
дверей. Я вскочил и кинулся вон из лаборатории.
Ощущение ночной пустоты и темного покоя огромного здания исчезло
бесследно. В коридоре горели яркие лампы. Кто-то сломя голову мчался по
лестнице, кто-то кричал: «Валька! Напряжение упало! Сбегай в
аккумуляторную!», кто-то вытряхивал на лестничной площадке шубу, и
мокрый снег летел во все стороны. Навстречу мне с задумчивым лицом
быстро шел изящно изогнутый Жиан Жиакомо, за ним с огромным портфелем
под мышкой и с его тростью в зубах семенил гном. Мы раскланялись. От
великого престидижитатора пахло хорошим вином и французскими
благовониями. Остановить его я не посмел, и он прошел сквозь запертую
дверь в свой кабинет. Гном просунул ему вслед портфель и трость, а сам
нырнул в батарею парового отопления.
— Какого дьявола? — вскричал я и побежал на лестницу.
Институт был битком набит сотрудниками. Казалось, их было даже
больше, чем в будний день. В кабинетах и лабораториях вовсю горели огни,
двери были распахнуты настежь. В институте стоял обычный деловой гул:
треск разрядов, монотонные голоса, диктующие цифры и произносящие
заклинания, дробный стук «мерседесов» и «рейнметаллов». И над всем этим
раскатистый и победительный рык Федора Симеоновича: «Эт’ хорошо, эт’
здо-о-рово! Вы молодец, голубчик! Но к-какой дурак выключил
г-генератор?» Меня саданули в спину твердым углом, и я ухватился за
перила. Я рассвирепел. Это были Володя Почкин и Эдик Амперян, они тащили
на свой этаж координатно-измерительную машину весом в полтонны.
— А, Саша? — приветливо сказал Эдик. — Здравствуй, Саша.
— Сашка, посторонись с дороги! — крикнул Володя Почкин, пятясь
задом.
— Заноси, заноси!..
Я схватил его за ворот:
— Ты почему в институте? Ты как сюда попал?
— Через дверь, через дверь, пусти… — сказал Володя. — Эдька,
еще правее! Ты видишь, что не проходит?
Я отпустил его и бросился в вестибюль. Я был охвачен
административным