так… — сказал хорошо поставленный мужской голос. — В
некотором было царстве, в некотором государстве был-жил царь, по
имени… мнэ-э… Ну, в конце концов неважно. Скажем, мнэ-э…
Полуэкт… У него было три сына-царевича. Первый… мнэ-э-э… Третий
был дурак, а вот первый?..
Пригибаясь, как солдат под обстрелом, я подобрался к окну и
выглянул. Дуб был на месте. Спиною к нему стоял в глубокой задумчивости
на задних лапах кот Василий. В зубах у него был зажат цветок кувшинки.
Кот смотрел себе под ноги и тянул: «Мнэ-э-э…» Потом он тряхнул
головой, заложил передние лапы за спину и, слегка сутулясь, как доцент
Дубино-Княжицкий на лекции, плавным шагом пошел в сторону от дуба.
— Хорошо… — говорил кот сквозь зубы. — Бывали-живали царь
да царица. У царя, у царицы был один сын… мнэ-э… дурак,
естественно…
Кот с досадой выплюнул цветок и, весь сморщившись, потер лоб.
— Отчаянное положение, — проговорил он. — Ведь кое-что помню!
«Ха-ха-ха! Будет чем полакомиться: конь — на обед, молодец — на
ужин…» Откуда бы это? А Иван, сами понимаете — дурак, отвечает: «Эх
ты, поганое чудище, не уловивши бела лебедя, да кушаешь!» Потом,
естественно — каленая стрела, все три головы долой, Иван вынимает три
сердца и привозит, кретин, домой матери… Какой подарочек! — Кот
сардонически засмеялся, потом вздохнул. — Есть еще такая болезнь —
склероз, — сообщил он.
Он снова вздохнул, повернул обратно к дубу и запел: «Кря-кря, мои
деточки! Кря-кря, голубяточки! Я… мнэ-э… я слезой вас отпаивала…
вернее — выпаивала…» Он в третий раз вздохнул и некоторое время шел
молча. Поравнявшись с дубом, он вдруг немузыкально заорал: «Сладок кус
недоедала!…»
В лапах у него вдруг оказались массивные гусли — я даже не
заметил, где он их взял. Он отчаянно ударил по ним лапой и, цепляясь
когтями за струны, заорал еще громче, словно бы стараясь заглушить
музыку:
Дасс им таннвальд финстер ист,
Дасс махт дас хольтс,
Дасс… мнэ-э… майн шатц… или катц?..
Он замолк и некоторое время шагал, молча стуча по струнам. Потом
тихонько, неуверенно запел:
Ой, бывав я в тим садочку,
Та скажу вам всю правдочку:
Ото так
Копають мак.
Он повернул к дубу, прислонил к нему гусли и почесал задней ногой
за ухом.
— Труд, труд и труд, — сказал он. — Только труд! Он снова
заложил лапы за спину и пошел влево от дуба, бормоча:
— Дошло до меня, о великий царь, что в славном