бронещиты и зипуны на всякий случай. Буран утих, утро
стояло морозное и ясное.
Роман пригнал грузовик на гусеничном ходу. Вурдалак Альфред привел
грузчиков-гекатонхейров. Котт и Гиес шли охотно, оживленно галдя в сотню
глоток и на ходу засучивая многочисленные рукава, а Бриарей тащился
следом, выставив вперед корявый палец, и ныл, что ему больно, что у него
несколько голов кружатся, что он ночь не спал. Котт взял автоклав, Гиес
— все остальное. Тогда Бриарей, увидев, что ему ничего не досталось,
принялся распоряжаться, давать указания и помогать советами. Он забегал
вперед, открывал и держал двери, то и дело присаживаясь на корточки и,
заглядывая снизу, кричал: «Пошло! Пошло!» или «Правее бери!
Зацепляешься!» В конце концов ему наступили на руку, а самого защемили
между автоклавом и стеной. Он разрыдался, и Альфред отвел его обратно в
виварий.
В грузовик набилось порядочно народу. Выбегалло залез в кабину
водителя. Он был очень недоволен и у всех спрашивал, который час.
Грузовик уехал быстро, но через пять минут вернулся, потому что
выяснилось, что забыли корреспондентов. Пока их искали, Котт и Гиес
затеяли играть в снежки, чтобы согреться, и выбили два стекла. Потом
Гиес сцепился с каким-то ранним пьяным, который кричал: «Все на одного,
да?» Гиеса оттащили и затолкали обратно в кузов. Он вращал глазами и
грозно ругался по-эллински. Появились дрожащие со сна Г. Проницательный
и Б. Питомник.
Институт опустел. Было половина девятого. Весь город спал. Мне
очень хотелось отправиться вместе со всеми на полигон, но делать было
нечего, я вздохнул и пустился во второй обход.
Я, зевая, шел по коридорам и гасил везде свет, пока не добрался до
лаборатории Витьки Корнеева. Витька Выбегалловыми экспериментами не
интересовался. Он говорил, что таких, как Выбегалло, нужно беспощадно
передавать Хунте в качестве подопытных животных на предмет выяснения, не
являются ли они летательными мутантами. Поэтому Витька никуда не поехал,
а сидел на диване-трансляторе, курил сигарету и лениво беседовал с
Эдиком Амперяном. Эдик лежал рядом и, задумчиво глядя в потолок, сосал
леденец. На столе в ванне с водой бодро плавал окунь.
— С Новым годом, — сказал я.
— С Новым годом, — приветливо отозвался Эдик.
— Вот пусть Сашка скажет, — предложил Корнеев. — Саша, бывает
небелковая жизнь?
— Не знаю, — сказал я. — Не видел. А что?
— Что значит — не видел? М-поле ты тоже никогда не видел, а
напряженность