Во-первых, тип рациональности есть понятие вообще весьма и весьма спорное. Если «Научная рациональность – это представление учёного сообщества об идеалах и нормах научного исследования, принципов детерминизма в науке и характера отношения объект/субъект», то уже здесь на всём основании можно увидеть всю спорность такого понятия. Где вы видели, чтобы ученое сообщество, всё или хотя бы в подавляющем большинстве, принимало детерминизм или индетерминизм, атомизм или какое-нибудь «всеединство» в структуре общества, истина ли цель науки или практическая польза? Здесь имеет место быть не более чем доминирование одних взглядов над другими. Причем взглядов, касающихся отдельных вопросов, а никак не какой-либо целостной картины. Если парадигма есть понятие достаточно точное (конкретная теория с конкретными выводами и конкретными установками), то научная рациональность понятие настолько размытое, что говорить о нем на полном серьезе как-то даже неудобно.
Бесспорно, можно сказать, что рациональность есть та же парадигмальность, но применительно ко всей науке. Но, в то же время, парадигма, повторюсь, весьма конкретна. Момент смены парадигмы можно определить с точностью если и не до одного месяца, то уж до одного года точно. Она (смена собственно парадигмы) имеет конкретные причины и конкретные следствия. Во время же парадигмы её придерживается абсолютное большинство учёных, а то и (в точных науках вроде физике или химии) вовсе можно сказать, что почти все, за исключением единиц – отщепенцев. А что рациональность? Во-первых, непонятно, что значит – рациональность сменилась. Во-вторых, о смене рациональности говорят не иначе как post factum, что явно указывает на её нереволюционный характер. В-третьих, рациональность – это не установка, общие принципы всей науки, а скорее её наиболее яркие характеристики. Последних, в свою очередь, можно сосчитать несметное количество, и меняться они будут относительно друг друга совершенно сумбурно (по большей части). Да и значение какой-то характеристики зачастую спорно, ибо здесь нельзя говорить о действительно львиной доле приверженцев того или иного значения. Так что рациональность – это очередная выдумка философов, нужная разве что для получения учёных степеней. Ни о каких конкретных рациональностях, тем более об их хоть сколь-нибудь заметной смене говорить не приходится; историческая практика ничего такого нам не предъявляет.