Он ускорил шаг, стремясь поскорее вернуться в свою мастерскую, к своему Сердечнику. Там был порядок. Там всё подчинялось логике и расчёту. Там не было этих непредсказуемых, шумных, несовершенных людей. Улица в очередной раз доказала ему простую истину: настоящий мир – это брак, требующий утилизации. И он, Афанасий, знал, как это исправить.
Вернувшись в мастерскую, Афанасий с облегчением вдохнул знакомый воздух, пахнущий озоном и машинным маслом. Он механически проверил показания приборов, убедился, что Сердечник работает в штатном режиме, и только тогда позволил себе расслабиться.
Но спокойствие было недолгим. Внезапно он заметил нестыковку в журнале регистрации энергопотребления. Показания за сегодняшний день отличались от расчётных на 0,02%. Ничтожная величина для любого другого инженера, но для Афанасия – сигнал тревоги.
Он начал проверку. Методично, шаг за шагом, он перепроверял каждую цепь, каждое соединение. Часы пролетели незаметно. И вот он нашёл причину – микротрещину в изоляторе одного из вспомогательных преобразователей. Пробой был минимальным, почти не влияющим на работу системы, но сам факт дефекта вызвал у Афанасия приступ холодной ярости.
Он сломал бракованную деталь пополам. Пластик хрустнул, осколки упали на пол. Его пальцы дрожали. Несовершенство. Оно преследовало его повсюду. Даже здесь, в его идеально выверенном мире, находились изъяны.
Он сел за стол, достал чистый лист бумаги и начал чертить новый, улучшенный дизайн преобразователя. Его движения были резкими, точными. В голове рождался проект модернизации всей энергосистемы мастерской. Старое надо было выбросить. Всё старое. Оно было ненадёжным.
Внезапно его взгляд упал на один из первых чертежей Сердечника, висевший на стене. Примитивная, грубая схема. Как он мог делать такие ошибки? Как мог довольствоваться такими посредственными решениями?
С порывистым движением он сорвал старый чертёж со стены, смял его и швырнул в угол. Всё надо переделывать. С самого начала. И на этот раз – идеально.