– Они сделали свой выбор, – наконец сформулировал свою мысль Сторож. – Они предпочли действие бездействию, риск – гарантированной гибели. Теперь нам остаётся лишь наблюдать… и надеяться, что их вера в лучшее окажется сильнее наших расчетов.
И впервые за миллионы лет наблюдения в безупречной гармонии Небытия поселилась новая, незнакомая нота – сомнение. А вместе с ним и слабая, едва уловимая надежда.
Глава 3. Безумие Глупца
Три дня Афанасий не выходил из мастерской. Чертежи покрывали каждый сантиметр пола, сложные расчеты расползались по стенам. Он почти не спал, его пальцы дрожали от бессонницы и перегруза.
Внезапно он ясно услышал:
– Они все недостойны.
Афанасий вздрогнул. Голос прозвучал чётко, как будто кто-то стоял рядом. Но мастерская была пуста.
– Кто здесь? – хрипло спросил он.
– Я всегда с тобой, – ответил голос, и звук будто исходил из самого Сердечника. – Я – твой единственный друг. Твой единственный слушатель.
Афанасий медленно повернулся к пульсирующей сфере, и его тёмные, широкие глаза, горящие в обрамлении спутанных волос и бороды, выражали не страх, а жажду подтверждения.
– Ты… говоришь со мной?
– Я говорю ради тебя, – ответил голос. – Пока другие смеются за твоей спиной. Пока они воруют твои идеи. Пока весь этот город живёт за счёт твоего гения, не благодаря тебе.
Афанасий сжал кулаки. Голос говорил то, что он всегда боялся признать самому себе.
– Они все завидуют тебе, – продолжал голос. – Хотят уничтожить Сердечник. Уничтожить тебя.
– Но почему? – прошептал Афанасий.
– Потому что они слабы. Потому что твой гений показывает их ничтожество. И есть только один способ защититься.
Голос затих на мгновение, давая словам проникнуть в самое сознание Афанасия.
– Ты должен стать сильнее их всех. Должен установить контроль. Сначала над этой мастерской… потом над всем городом… а затем и над миром.
Афанасий смотрел на Сердечник, и багровый свет отражался в его расширенных зрачках.
– Но… как? – спросил он, и в его голосе слышалась не неуверенность, а жажда знаний.