Повторения, которые я счёл нужным позволить себе в подробном обсуждении этой концепции, содержащемся в восьмом письме, вызваны, а возможно, и оправданы многообразными недоразумениями, с которыми мне пришлось столкнуться из-за различных старых и новых общепринятых концепций.
После этой проработки я смог быть ещё более кратким в девятом и десятом письмах, где мне пришлось защищать эту концепцию от прежних метафизических представлений о душе и прежних оснований для веры в существование Бога.
Одиннадцатым письмом, в котором я использовал установленное понятие как ключ к истории моральной философии вплоть до настоящего времени, завершаются рассуждения, касающиеся внутренней возможности будущего согласия между самостоятельно мыслящими людьми относительно принципов этой науки.
Двенадцатое и последнее письмо призвано объяснить внешнюю возможность этого согласия.
Большая часть содержания этого второго тома была ранее опубликована в различных отдельных выпусках «Немецкого Меркурия» для предварительной оценки и была затем частично исправлена, частично дополнена, а частично полностью переработана – отчасти в соответствии с полученными таким образом отзывами, отчасти в соответствии с моими собственными более поздними прозрениями.
Йена, 1 октября 1792 года
Первое письмо.
Итак, дорогой друг, вы остаётесь при своём мнении, что относительная культура ума в нашей нации снижается в протестантской её части, тогда как в католической – возрастает? Я мог бы спросить вас, приняли ли вы во внимание, приходя к такому заключению, с одной стороны, ту подлинную быстроту, что утрачивается с первым пылом, а с другой – кажущуюся медлительность, основанную на оптической иллюзии, которая становится заметнее в прогрессе разума – подобно движению солнца – пропорционально тому, как он поднимается выше над своим горизонтом? Но вы, по вашим заверениям, сравнивали прогресс разума у протестантов лишь с ним самим и обнаружили, что он не просто замедлился, но поистине отступает.