В силу вполне естественного способа представления – о котором даже знаменитейшие наши философы ещё далеки от согласия, следует ли объявить его простым заблуждением чувственности или нет, – место, обыкновенно отводимое «я», есть не что иное, как центр вселенной. Посему максимы и предрассудки той профессии или сословия, к коему принадлежит почтенное «я» и которое описывает ближайший круг вокруг сего центра, весьма часто именуют духом нашего века. Учёный по профессии обычно нарекает сим же именем господствующие мнения в своей области, а гражданин большого и утончённого света – вкус и тон своего круга. Первому редко удаётся достичь того, чтобы его систему приняли его собратья по цеху (Genossen), большая или лучшая часть коих настроена против него; тогда как второго, уверенного, что он поддерживает тон в своих кругах, если даже не задаёт его, – вряд ли уличат в противоречии.
Из этого можно понять, почему последний обычно находит l’esprit de son temps (дух своего времени) столь же просвещённым и приятным, сколь первый находит genium saeculi (гений века) извращённым и отвратительным.
Я возвышаю дух нашего народа до уровня его души, которая, конечно, в известном смысле рассеяна по всему телу, но пребывает исключительно в том разряде умов, который мы предпочтительно называем мыслящим. Этот разум, следовательно, не привык ни притуплять силу мышления односторонней тренировкой памяти, ни погружать воображение в вечную дремоту грёзами, ни – что всего важнее – пробуждать его игрою остроумия.
Для вас, дорогой друг, привыкшего оценивать истинную ценность как наций, так и отдельных личностей, по характеру и степени их жизненных сил, не может быть безразлично знакомство с той точкой зрения. С неё открывается возможность с первого взгляда обозреть мыслительную силу нашей нации в её наивысшем напряжении, в её уникальных проявлениях и в самом разнообразии её устремлений.
Возможно, моя попытка отыскать такую точку зрения не будет для вас нежелательной, особенно как слово для своего времени.