Мое внимание привлекает маленькая запыленная витрина с вывеской «Антикварный магазин». Настоящая лавка древностей. Я указываю на нее Жене и заключаю, что если здесь есть древности, значит Демонет существует очень давно! Очень хочется зайти, но не сегодня. Никаких покупок и развлечений, пока не найдется наше жилье.
Из«лавки древностей» выглядывает старик в маленькой черной шапочке, наверно хозяин магазина, и кричит нам вдогонку:
– Казадор! Казадор!
Женя оборачивается, и старик подбегает к нам:
– Казадор, зайдешь когда будет время, а?
– Я здесь как частное лицо.
Старик подмигивает ему: – Я хорошо заплачу, не обижу, и все останется между нами.
Женя что-то тихо отвечает ему, и он отстает, но долго смотрит нам вслед.
– А как он узнал, что ты казадор?
– Черт его знает. Он старый – догадался как-то.
Все происходящее похоже на игру – меня не покидает ощущение, что я на сцене или игровом поле и за мной наблюдают то ли зрители, то ли болельщики. А что, если здания библиотеки, театра, гостиницы и антикварного магазина – это декорации, ориентиры или точки отсчета, которые могут пригодиться позднее? Иногда кажется, что мы движемся в полусне, но только ощущения намного ярче, сильнее, острее, чем в реале. Я четко вижу себя в реале, но будто со стороны: мой кабинет, цветочные вазоны на подоконнике, рабочий стол и компьютер. А я, реальная, как будто наблюдаю боковым зрением за собой в Демонете на большом экране с объемным изображением. Я могу мысленно выключить наблюдение, если захочу. А что сейчас в реале делает Женя – я не знаю, и мне не хочется спрашивать, чтобы не разрыдаться от ревности. Мы только здесь вместе, а в реале нас разделяют тысячи километров, часовые пояса, границы, близкие люди и обязательства. Зато в Демонете мы провели вместе одну из тех ночей, которые не забываются, а сейчас идем по улицам незнакомого города, держась за руки и улыбаясь друг другу – вот так я понимаю счастье.