и пробел отступал, а остров моего скрытого разума становился
больше.
Итак, когда я обрел основу своей жизни, ме-ханизм ее формирования,
только тогда я и стал задумываться над ее целью существования…
Вот так-то, уважаемый Василий Федорович Аршиинкин-Мертвяк, ты и написал
свое заве-щание всем последующим страницам этого днев-ника, объявил, так
сказать, Введение на рассмот-рение и изложение некоторых мест в логических
просторах своего собственного скрытого разума'.
Прочитав своеобразное Предисловие к днев-нику, Юля бережно закрыла эту
рукописную книжку и отнесла ее в свою спальню и спрятала у себя под
подушкой. Потом еще, до прихода Ми-ши, она несколько раз возвращалась к
дневнику и перечитывала это же место. Ей очень хотелось понять этот ключ,
чтобы открыть отцовский дневник правильно, а не взломать.
Тайные разговоры
1.
— Добрый день, дорогая. Я очень соскучился по тебе. Как там наши дела,
как чувствует себя временно подопечный сегодня?
— Очень мило с твоей стороны, мой волчонок, предоставить мне
заниматься шмотками этого старого дурака, а молодой-то каков! Просто дикий
зверь. Фу, какая гадость все это!
— Ну, дорогая моя, надо потерпеть, не так ж долго.
— Сколько? Так можно рехнуться!
— Сроки — секрет, моя козочка, ты же знаешь об этом. Ну, иди же,
поцелуй своего волчонка!
— Да ты же раздавишь меня! О-о! Такие объ-ятия… Не-ет, тебе
противопоказано быть молодым, волчонок.
— А тебе, козочка?
— Вот еще! Я видела эти шмотки.
— Ну, и как они тебе — к лицу?
— Поклонников у меня будет хоть отбавляй, волчонок.
— Раздену догола любого из них! Имей это ввиду.
— Ты жесток, дорогой мой.
— Я просто деловой человек.
2.
— Очнулась, любезная? — оскалился он, изо-бражая улыбку.
— Что со мной произошло, ничего не понимаю? — озадачивалась она,
поднимаясь на ноги.
— Ты немного заснула, любезная, приустала наверно.
— Какая-то усталость во всем теле, вы что-то со мною делали?
— Какая ты догадливая, а ты как думала!?
— Я же и так выполняю, что вы говорите.
— Все, как надо делать ты будешь в любом случае, любезная.
— Что будет с первым объектом? — спросила она.
— Ты становишься любопытной, любезная,— насмешливо ответил он.
— Я отрабатываю свою участь и надеюсь на положительный результат, —
сказала она.
— Правильно делаешь, что отрабатываешь, а надежда… иногда штука
обманчивая.
— Что вы хотите этим сказать?
— Ничего. У первого в шмотках зашита ампула, в назначенное время она
ликвидирует объект.
— Это жестоко с вашей стороны.
— Мы все не ангелы. Ты лучше спросила бы: что будет со вторым
объектом?
— Но, по-моему, со вторым объектом уже и так все ясно. Все, что должно
было быть с ним уже произошло, — боязливо удивилась она.
— Ошибаешься, любезная. Второму объекту придется уступить место.
— Для кого? Ничего не понимаю.
— Для меня.
— Для вас?
— А что? Разве я буду плохо смотреться?
— Это безумие! Вы совершенно бесчеловечен!
— Пусть так. Но есть и третий объект.
— Третий? И кто же… это?
— Она… В свое время, она тоже уступит свое место для той мадам,
которая теперь досматривает, отслеживает последние деньки первого объекта.
— Но вам-то до нее какое дело!
— Ты гадко не догадливая идиотка! Она — моя жена, — злобно и
торопливо проговорил он.
— Почему вы открыли мне все свои карты?
— Я никогда и никому их не открываю, любезная.
— Но мне же сказали.
— Тебе?! Ха-ах! Да говорить тебе, все равно что говорить вслух с самим
собою или стенке. Ты — пустое место, ноль, понимаешь это?
— Но-о…
— Пошла вон! Я устал… Подожди. Имей ввиду, что первый объект, весьма
задолго до то-го как с ним это произойдет… тоже, когда пришел в себя, не
знал, что с ним произошло.
— Вы хотите сказать…
— Ты правильно меня поняла, любезная. В твои шмотки тоже зашита
ампула.
— Как же это я сразу не догадалась, отчего ты так разговорился,
сволочь!
— Пошла прочь, и знай, что твоя ампула, в отличии от ампулы первого
объекта, управляема мною лично, дистанционно. В любой момент, я остановлю
тебя.
— Удобно.
— А ты как думала, стерва… извиняюсь,