потому обнаруживает эти
возможности, изучает проявления своего тела и души как ребенок какую-нибудь
игрушку. И только те женщины, которые твердо знают свое тело и понимают его
— быстро охладевают к нему или же всегда остаются в какой-то мере
безразличными к своему естеству, а если нет…, есть еще один путь, но лишь
для немногих женщин, которые, обнаруживают себя в соединении с истинным
мужчиной, который проявлен в истинном символе, сотканном из бесчисленного
множества необходимых для такой счастливицы образов, дающих ей возможность
раскрывать и познавать себя — с этим, одним, единственным и незаменимым, но
заменяющим и вмещающим в себя все и всех остальных. — Виктория замолчала.
— Уверен, что ты, возможно, права, Виктория, — прозвучал посвежевший
голос профессора, смотрящего неотрывно в глаза женщине, еще не досказавшей.
— Но что же все-таки есть символ? — придав своему голосу мягкую и
заинтересованную интонацию, осведомился он, не притворяясь, выказав
подлинную откровенность своей души, выказав то, что она, его душа сейчас и
чувствовала на самом деле, а еще он почему-то боялся, что Виктория не
продолжит начатый разговор на тему, от которой профессор находился каждый
свой день неподалеку: дочь Юлия. — Так что же все-таки символ? — поторопил
он ответ вторично, потому что Виктория все еще продолжала молчать.
Прошла осторожная минута со стороны профессора и загадочно-напряженная
со стороны его партнера-собеседницы.
— Тебе сколько лет? — наконец, но неожиданно спросила она.
— Двадцать, — немного обиженно ответил профессор.
— Я спросила серьезно.
— Двадцать… Сорокалетней давности, — грустновато подтвердил он.
— Значит.., шестьдесят лет, — подыскивая слова для продолжения
разговора, как бы по пути передвижения своих мыслей, определилась она.
— Значит, шестьдесят, — будто машинально повторил за Викторией и
профессор.
— Слушай, ты прожил, — заговорила она, — шестьдесят и неужели так и
ни разу не задумывался над этим?
— Над чем?
— Над символом.
— Я все время пытался бороться только с его последствиями.
— Что ты имеешь ввиду?
— Я примеряю на себя сказанное тобою и все совпадает. Ты говоришь
символ, а я понимаю — цель.
— Можно и так, — подтвердила Виктория.
— Моя первая жена, (если бы я понимал тогда!), имела символ по
отношению ко мне, когда выходила за меня замуж, всего лишь, остаться по
окончании университета на жительство в Москве, и по осуществлении символа
она стала уродливой натурой, отвратительным человеком.
— Но она не виновна в этом. Она познает себя, — пояснила
заинтересованно слушающая профессора собеседница.
— И это я теперь понимаю. Больше того, скажу, и каждый мужчина, как ты
повествуешь о женщине, должен научиться заранее распознавать, и если не
желает потерять любовь своей избранницы, то, и уметь во время выражать из
себя — очередной символ, новый и именно тот, который она, его суженая, еще
не открыла, не познала, но теперь возжелала — открыть и познать. Она,
обладательница предыдущего символа, как исчерпавшего себя, ибо она его
достигла, но она не может остановиться и, тем самым, продолжая собирать
себя, она начинает стремиться и выискивать, иначе, убегая от деградации,
новый символ, а развитие не может быть обвинительно, это все равно что
ополчаться на свечение Солнца: оно есть и светит, потому что не может иначе.
По-детски просто, по наитию природы, обнаруживает она в себе свое естество
женщины, и потому ей будут всегда требоваться все новые символы, пока она не
станет полностью женщиной, чтобы перестать быть и ею. И ты же не станешь
отрицать, что мужчины так же познают и открывают себя, как и вы, женщины.
— Ты присутствовал на защите моей диссертации? — тут же ответила на
вопрос вопросом Виктория.
— Да, и потом внимательно читал ее содержание.
— Тогда зачем ты, — немного обидевшись, в свою очередь сказала
собеседница, — спрашивал о символе?
— Не обижайся на меня. Одно дело знать об этом, и совсем другое,
поверь мне, уметь правильно определяться в жизни.
— Это касается тебя и сейчас?
— Да… Моя дочь, Юлия… Я хочу остаться для нее в символе, целью —
всегда необходимого рядом отца. Возможно ли такое?
— Остаться отцом… — задумалась,