стоял там, глядя на тебя и тогда узнал, что ты
не в и д е л .
Ч а с т ь в т о р а я
З а д а ч а » в и д е н ь я »
Дона Хуана не было дома, когда я приехал к нему в
полдень 8 ноября 1968 года. Я не имел представления, где его
искать, поэтому я сидел и ждал. По какой-то неизвестной мне
причине я знал, что он скоро вернется. Немного погодя, дон
Хуан вошел в дом. Он кивнул мне. Мы обменялись приветствия-
ми. Он, казалось, устал и лег на циновку. Он пару раз
зевнул.
Идея в и д е н ь я стала для меня камнем
преткновения, и я решил воспользоваться опять его
галлюциногенной курительной смесью. Сделать такое решение
было ужасно трудно, поэтому я хотел еще немного обговорить
этот вопрос.
— Я хочу учиться в и д е т ь , дон Хуан, — сказал я.
— Но я действительно не хочу ничего принимать. Я не хочу
курить твою смесь. Как ты думаешь, есть ли какой-нибудь шанс
для меня научиться в и д е т ь без этого.
Он сел, секунду пристально смотрел на меня, а затем лег
опять.
— Нет, — сказал он. — тебе придется воспользоваться
дымком.
— Но ты говорил, что я был на грани в и д е н ь я у
дона Хенаро.
— Я хотел сказать, что что-то в тебе светилось, как
будто ты действитедьно осознавал то, что делает Хенаро, но
ты просто смотрел. В тебе, очевидно, есть что-то, что
напоминает в и д е н ь е , но не является им. Ты набит до
краев, и только дымок может помочь тебе.
— Но зачем нужно курить? Почему нельзя просто научиться
в и д е т ь самому? У меня очень сильное желание, разве
этого недостаточно?
— Нет, этого недостаточно. В и д е н ь е — не так
просто, и только курение может дать тебе скорость, которая
необходима для того, чтобы уловить отблеск того ускользаю-
щего мира. Иначе ты будешь только с м о т р е т ь .
— Что ты имеешь в виду под ускользающим миром?
— Мир, когда ты в и д и ш ь , не таков, каким ты
представляешь его себе сейчас. Это, скорее, ускользающий
мир, который движется и изменяется. Может быть, можно
научиться самому воспринимать этот ускользающий мир, но
добра из этого не выйдет, потому что тело разрушается от
стресса. С другой стороны, с курением никогда не страдаешь
от утомления. Курение дает необходимую скорость для того,
чтобы поймать ускользающее движение мира, и в то же время
оно сохраняет тело и его силы незатронутыми.
— Хорошо, — сказал я драматически. — Я не хочу больше
ходить вокруг да около. Я буду курить.
Он рассмеялся над моим проявлением эмоций.
— Выброси это из головы, — сказал он. — Ты всегда
хватаешься не за то, за что следует. Теперь ты считаешь, что
простое решение позволить дымку вести себя может дать тебе
в и д е н ь е . Нужно еще многое. Для чего угодно всегда
нужно еще многое.
На секунду он стал серьезным.
— Я был с тобой очень осторожен, и мои поступки были
обдуманны, — сказал он, — потому что мескалито захотел, чтоб
ты узнал мое знание. Но я знаю, что у меня не будет времени,
чтобы научить тебя всему, что я хочу. У меня будет время
только на то, чтобы поставить тебя на дорогу и верить, что
ты будешь искать также, как искал я сам. Я должен признать,
что ты более упрям и менее восприимчив, чем я. В то же время
ты имеешь иные взгляды, и то, какое направление примет твоя
жизнь — вещь, которую я не могу предвидеть.
Его рассудительный тон голоса, что-то в его поведении
вызвало во мне старое чувство, смесь страха, одиночества и
ожидания.
— Скоро мы узнаем, где ты стоишь, — сказал он
загадочно.
Больше он ничего не сказал. Немного погодя он вышел из
дома. Я вышел следом и стоял перед ним, не зная, то ли
сесть, то ли распаковать свертки, которые я привез ему.
— Это будет опасно? — спросил я просто, чтобы
что-нибудь сказать.
— Все опасно, — сказал он.
Дон Хуан, видимо, не был расположен говорить мне
что-нибудь еще. Он собрал какие-то маленькие узлы, лежавшие
в углу, и сложил их в сетку. Я не предлагал ему помощь,
потому что знал, если она ему понадобится, то он попросит об
этом. Потом он лег на соломенную циновку. Он велел мне
расслабиться и отдохнуть. Я лег на свою циновку и попытался
заснуть, но я не был усталым. Предыдущей ночью я остановился
в мотеле и проспал до полудня, зная, что до дома дона Хуана
мне ехать всего три часа.
Он тоже не спал. Хотя его глаза были закрыты, я заметил
почти неуловимые ритмические движения его головы. Мне
подумалось, что он, пожалуй, поет про себя.
— Поедим что-нибудь, — внезапно сказал дон Хуан, и его
голос заставил меня подскочить. — Тебе понадобится вся твоя
энергия. Ты должен быть в хорошей форме.
Он приготовил суп,