на меня, когда говорили, как бы ожидая, что я буду
писать.
— Карлос, как лошадь, которая не любит быть оседланной,
— Сказал дон Хуан. — С ним надо быть очень деликатным. Ты
испугал его, и теперь он не хочет писать.
Дон Хенаро расширил свои ноздри и сказал с насмешливой
просьбой, гримасничая и вытягивая губы куриной попкой:
— Продолжая, Карлуша, пиши. Пиши, пока у тебя не
отвалится большой палец.
Дон Хуан поднялся, вытягивая руки и выгибая спину.
Несмотря на преклонный возраст, его тело было сильным и
гибким. Он пошел в кусты с краю дома, и я остался наедине с
доном Хенаро. Он посмотрел на меня, и я отвел глаза, потому
что он заставлял меня чувствовать себя скованным.
— Не говори, что ты даже не хочешь смотреть на меня, —
сказал он с крайне ребячливой интонацией.
Он раздул ноздри и заставил их дрожать. Затем он
поднялся и повторил движения дона Хуана, выгибая спину и
вытягивая руки, но при этом его тело приняло крайне
невероятное положение; это была действительно неописуемая
поза, которая совмещала в себе исключительное чувство
пантомимы и чувство загадочности. Она бросила меня в дрожь.
Это была мастерская карикатура на дона Хуана.
В этот момент дон Хуан вернулся и заметил жест, а
также, видимо, и его значение. Он сел, посмеиваясь.
— Куда дует ветер? — значительно спросил дон Хенаро.
Дон Хуан указал движением головы на запад.
— Я лучше пойду туда, куда ветер дует, — сказал дон
Хенаро с серьезным выражением. Затем он повернулся ко мне и
покачал мне пальцем.
— И не обращай внимания, если услышишь странный звук, —
сказал он. — когда Хенаро срет — горы трясутся.
Он прыгнул в кусты, и мгновение спустя я услышал очень
странный звук, глубокий неземной грохот. Я не знал, как его
объяснить. Я взглянул на дона Хуана, ища объяснения, но он
согнулся вдвое от хохота.
17 октября 1968 г.
Я не помню, что побудило дона Хенаро рассказать мне об
устройстве «того света», как он его называл. Он сказал, что
мастер-маг бывает орлом или, скорее, что он может
превращаться в орла; с другой стороны, злой маг бывает
совой. Дон Хенаро сказал, что злой маг — это дитя ночи, и
для такого человека самые полезные животные — это пума и
другие дикие кошки, или ночные птицы, особенно совы. Он
сказал, что «брухос лирикос», лирические маги, имея в виду
магов-дилетантов, предпочитают других животных, ворону,
например. Дон Хуан засмеялся, он слушал молча. Дон Хенаро
повернулся к нему и сказал:
— Это правда, ты же знаешь это, Хуан. Затем он сказал,
что мастер-маг может взять своего ученика с собой в
путешествие и, фактически, пройти через 10 слоев того света.
Мастер, имея в виду, что он орел, может начать с самого
первого нижнего слоя и затем проходить через каждый
последующий мир, пока не достигнет вершины. Злые маги и
дилетанты могут, в лучшем случае, сказал он, проходить
только через три слоя.
Дон Хенаро коснулся того, что представляют собой эти
ступени, сказав:
— Начинаешь с самого дна, и затем твой учитель берет
тебя с собой в полет, и вскоре — бум… Ты проходишь сквозь
первый слой. Затем, немного погодя, — бум… Ты проходишь
сквозь второй; и — бум… Ты проходишь сквозь третий…
Дон Хенаро провел меня через 10 бумов до последнего
слоя мира. Когда он окончил говорить, дон Хуан посмотрел на
меня и понимающе улыбнулся.
— Разговор — не предрасположенность Хенаро, — сказал
он, — но если ты хочешь получить урок, то он поучит тебя о
равновесии вещей.
Дон Хенаро подтверждающе кивнул. Он сложил губы и
полуприкрыл глаза. Мне его жест показался чудесным. Дон
Хенаро поднялся, и также сделал дон Хуан.
— Ладно, — сказал дон Хенаро. — Мы можем поехать и
подождать Нестора и Паблито. Они уже свободны. По четвергам
они рано освобождаются.
Оба они сели ко мне в машину; дон Хуан сел спереди. Я
ни о чем не спрашивал их, а просто завел мотор. Дон Хуан
направлял меня к месту, которое, по его словам, было домом
Нестора. Дон Хенаро вошел в дом и немного погодя вышел в
сопровождении Нестора и Паблито, двух молодых людей, которые
были его учениками.
Все они сели ко мне в машину, и дон Хуан сказал, чтобы
я ехал по дороге, ведущей к западным горам.
Мы оставили мою машину на краю грунтовой дороги и пошли
пешком вдоль берега реки, ширина которой была, вероятно, 5-6
метров, до водопада, видимого уже с того места, где я
остановил машину.
Было около четырех часов дня. Окружающий вид был весьма
внушительным. Прямо у нас над головами висела огромная
черная с синевой туча, которая казалась парящей крышей; она
имела хорошо