никогда не ел
его.
— Все так, как я сказал, — сказал Хенаро бахеа. — эта
штука делает тебя ненормальным.
— Но Карлос сейчас нормальный, как ты объяснишь это? —
спросил дон Хуан у Хенаро.
— Откуда мы знаем, что он нормальный? — ответил Хенаро.
Все рассмеялись, включая дона Хуана.
— Ты боялся? — спросил Бениньо.
— Я, определенно, боялся.
— Тогда зачем ты делал это? — спросил Элихио.
— Он сказал, что хотел знать, — ответил за меня Люсио.
— Я думаю, что Карлос собирается стать таким же, как мой
дед. Оба говорили, что они хотят знать, но никто не знает,
что, черт возьми, они хотят знать.
— Невозможно объяснить это знание, — сказал дон Хуан
Элихио, — потому, что оно разное для разных людей.
Единственно общим для всех является то, что мескалито
раскрывает свои секреты частным образом каждому отдельному
человеку. Зная, как чувствует Хенаро, я не рекомендовал бы
ему встречаться с мескалито. И все же, несмотря на мои слова
или его чувства, мескалито может оказать полностью
благоприятный эффект на него. Но только о н может это
узнать, и э т о и есть то знание, о котором я говорю.
Дон Хуан поднялся.
— Время идти домой, — сказал он. — Люсио пьян, а Виктор
спит.
Двумя днями позже, 6 сентября, Люсио, Бениньо и Элихио
пришли к дому, где я остановился, чтобы пойти со мной на
охоту. Некоторое время, пока я продолжал делать свои записи,
они хранили молчание. Затем Бениньо вежливо засмеялся, как
бы предупреждая, что он собирается сказать нечто важное.
После предварительно нарушенной тишины он засмеялся
опять и сказал:
— Вот Люсио говорит, что стал бы глотать пейот.
— Это правда? — спросил я.
— Да, я не возражаю.
Смех Бениньо опять стал спазматическим.
— Люсио говорит, что он будет есть пейот, если ты
купишь ему мотоцикл.
Люсио и Бениньо взглянули друг на друга и зашлись
смехом.
— Сколько стоит мотоцикл в Соединенных Штатах? —
спросил Люсио.
— Вероятно, можно за сто долларов найти, — сказал я.
— Это ведь там не очень много, верно? Ты легко можешь
достать один для него, разве не так? — спросил Бениньо.
— Хорошо, но сначала я спрошу у твоего деда, — сказал я
Люсио.
— Нет. Нет, — запротестовал он, — ему ты ничего об этом
не говори. Он все испортит. Он чудак. И, кроме того,
слабоумный и не знает, что делает.
— Он когда-то был настоящим магом, — добавил Бениньо. —
Я хочу сказать, действительно магом. Народ говорит, что он
был лучшим. Но он пристрастился к пейоту и стал никто.
Теперь он слишком стар.
— И он вновь и вновь повторяет те же крапленые истории
о пейоте, — сказал Люсио.
— Этот пейот — чистое жульничество, — сказал Бениньо. —
знаешь, мы однажды его попробовали. Люсио утащил целый мешок
его у своего деда. Однажды ночью по пути в город мы
попробовали его жевать. Сукин сын, он разорвал мне рот на
части. По вкусу это прямо ад.
— Вы проглотили его? — спросил я.
— Мы выплюнули его, — сказал Люсио, — и выбросили весь
проклятый мешок.
Им обоим случай показался очень забавным. Элихио тем
временем не сказал ни слова. У него был отсутствующий, как
обычно, вид. Он даже не смеялся.
— Хотел бы ты попробовать его, Элихио? — спросил я.
— Нет. Только не я. Даже за мотоцикл.
Люсио и Бениньо нашли утверждение чрезвычайно забавным
и вновь захохотали.
— Тем не менее, — продолжал Элихио, — я должен сказать,
что дон Хуан озадачил меня.
— Мой дед слишком стар, чтобы что-либо знать, — сказал
Люсио с большим убеждением.
— Да, он очень стар, — эхом отозвался Бениньо.
Я подумал, что мнение, высказанное о доне Хуане
молодыми людьми было ребяческим и необоснованным. Я
чувствовал своим долгом защитить его, и сказал им, что, на
мой взгляд, дон Хуан является также, как и в прошлом,
великим магом, может быть, даже величайшим из всех. Я
сказал, что чувствую — есть в нем что-то такое действительно
необычное. Я напомнил им, что ему уже за 70, и, тем не
менее, он более энергичен и более силен, чем все мы вместе
взятые. Я вызывал молодых людей проверить это самим и
попробовать следить за доном Хуаном.
— Ты просто не сможешь следить за моим дедом, — сказал
Люсио с гордостью. — Он — брухо.
Я напомнил им, что по их же словам, он слишком стар и
слабоумен и что слабоумный человек не знает, что происходит
вокруг него. Я сказал им, что еще с давних пор я не перестаю
поражаться алертностью дона Хуана.
— Никто не может следить за брухо, даже если он стар, —
авторитетно сказал Бениньо. — На него все же можно
наброситься толпой, когда он спит. Именно это произошло с
человеком по имени Севикас, люди устали от