разобраться, а ты все не приходил. Тогда нам пришлось прибегнуть к прямым методам, например, болям в материальном теле и тем толчкам, которые ты называешь криками о помощи.
— Вы порождали эти сигналы?
— Обычно мы сами занимаемся такими случаями, пока ты занят собой — бодрствованием и человеческим существованием. Однако мы подумали, что, если тебе придется самому столкнуться с некоторыми такими случаями, они смогут пробудить твое любопытство. Так и вышло.
— Минутку, я хочу убедиться, что правильно понял. Так вы помогали мне всю жизнь?
— Конечно. Иногда тебе это нравилось, иногда не очень.
— И как давно это началось?
— Еще до твоего рождения.
— Расскажите об этом. Я ничего не помню.
— И не можешь помнить. Тебя еще не было. Мы приняли решение снова стать человеком. Затем выбрали время и место, определили ДИК, взяв часть элементов из материального мира, а часть — из самих себя. Мы подобрали те частицы себя, которые казались нам наиболее подходящими, соединили их в одно и отправили на землю. Так появился ты — и мы!
— Что именно вы в меня вложили?
— Личности, память — что же еще?
— Да… Мне удалось выявить некоторые из них. Неужели так происходит с каждым, со всеми людьми?
— Насколько нам известно, да. Правда, не у всех такой большой опыт, как у нас.
Не у всех такой широкий выбор.
— А есть такие, у кого вообще нет опыта? Кто-нибудь, кто появляется на свет совершенно… пустым?
— У многих нет опыта человеческого существования, но зато много переживаний другого рода, как физических, так и нефизических. Некоторым приходится начинать с животного существования.
— Бывают такие, кто проходит только одну-единственную человеческую жизнь?
— Мы слышали о таких, но ни разу их не встречали. Возможно, просто не знали, что это они.
— Зачем нужны повторения, перерождения, многочисленные жизни?
— Вплоть до настоящего времени человеческое существование оставалось настолько случайным, что за одну жизнь просто невозможно 6ыло накопить достаточный опыт.
Из-за этого мы продолжали возвращаться до тех пор, пока не получали то, что хотели. Это понятно?
— Но должен быть способ получше! Такой подход кажется мне не очень упорядоченным и действенным.
— Тебе виднее.
— В каком смысле?
— Помнишь, как тебе показали далекое будущее? С нашей точки зрения, там все намного эффективнее. Ты входишь, выбираешь нужные переживания — и никаких хлопот!
— Но это будет не так скоро…
— Не забывай, ты не зависишь от времени! Осталось вернуться всего один раз, в ту жизнь, которую ты видел в будущем. И тогда мы будем свободны.
— Итак, мой Исполнительный Комитет уже все предвидел…
— Не сомневайся.
— Комитет, состоящий из множества членов. Кем из них являешься именно ты?
— Я был придворным шутом во Франции девятого века. Я умел говорить с людьми, и потому меня выбрали для встречи с тобой. Мы надеемся, что это поможет тебе избежать возможного напряжения.
— Я и не чувствую никакого напряжения… ну, совсем чуть-чуть. Давай вернемся к тому, о чем мы говорили. Вы помогали мне в детстве?
— В первые годы мы поддерживали тесную связь с тобой. Так бывает почти со всеми малышами. Наше влияние остается довольно сильным до тех пор, пока верх не берут родители и другие близкие люди, Дети учатся молчать о том, о чем не принято говорить. Позже физический контакт быстро ослабевает.
— Что было дальше?
— Не так уж много. Большую часть времени мы просто наблюдали за тобой. Дважды спасли, когда ты мог утонуть. И еще один раз, когда ты был очень болен. Ты даже вернулся сюда, и нам пришлось проводить тебя назад.
— Должно быть, это случилось, когда я болел скарлатиной… Но что было потом?
Все эти странные случаи в детстве — например, два доллара под доской. Это ваша работа?
— Да, это была одна из шуток Тало.
— Кто такой Тало?
— Один из нас… он жил в другом энергетическом мире.
— Было что-нибудь еще?
— Однажды, когда тебе было семнадцать. Ты ехал ночью по дороге вдоль берега реки. Спускался с пригорка слишком быстро, а впереди на дороге застрял старый грузовик. Ты так и не понял, как тебе удалось объехать его и не разбиться, верно?
— Вспомнил! Тогда я долго ломал голову над случившимся. Значит, это ты мне помог?
— Не я. Один из нас.
— Думаю, я начинаю что-то понимать. Вы — мои ангелы-хранители. Во всяком случае, так вас назвали бы многие люди.
— Нет, нет! Мы и ты — одно и то же. Все это время ты помогал себе сам. Мы — те, кто помогает тебе вспомнить. Вы с Тало вместе спрятали