Черт знает что! — сказал я в сердцах. Чертыхаться у меня уже становилось какой-то вредной привычкой. — Треть месяца позади, а мы все топчемся на одном месте!
— И не говори!.. — сказала она. — Что-то сейчас, интересно, поделывает твоя
Селедка?
Мы сидели с ней, развалясь на диванах плесневело-рыжей расцветки в фойе отеля.
Трехпалый консьерж, перетаскивая с места на место стремянку, менял в люстрах лампочки, протирал окна и шуршал газетами, собирая мусор. И хотя в отеле обитало еще несколько человек — ни звука, ни вздоха не доносилось из-за плотно закрытых дверей. Ощущение престранное; в затененном зеркале трюмо так и мерещились чьи-то мистические силуэты.
— Как ваша работа?.. Продвигается?.. — очень осторожно поинтересовался консьерж, поливая растения в горшках.
— Да пока похвастаться нечем! — ответил я.
— Я смотрю, вы и в газеты объявления даете…
— Даю, — кивнул я. — Ищу одного… наследника.
— Наследника?
— У земельного участка был хозяин, да помер. Остался наследник, а координаты неизвестны.
— Понятно! — с уважением протянул консьерж. — Интересная, должно быть, у вас работа…
— Да нет! Ничего особенного, — ?сказал я.
— Ну, все равно… Прямо как охота на Белого Кита.
— На белого кита? — переспросил я.
— Ну да. Всегда интересно куда-то ехать, на что-то охотиться…
— На мамонта, например? — вставила подруга.
— Можно и на мамонта, — согласился консьерж. — Тут уже все равно… Я ведь почему отель так назвал? Смотрел однажды кино — 'Моби Дик', по Мэлвиллу; а там во время охоты на кита показывали дельфинов. Вот я и решил: назову свой отель 'Дельфин'.
— Непонятно, — сказал я. — Так не лучше ли было назвать отель 'Кит'?
— У кита неудачный образ! — сокрушенно вздохнул консьерж.
— А по-моему, 'Отель Дельфин' — замечательное название! — сказала моя подруга.
— Благодарю вас! — просиял консьерж. — Вообще, должен признаться: в том, что вы остановились у нас надолго, мне видится перст Судьбы. Надеюсь, вы не откажетесь, если по этому случаю отель 'Дельфин' угостит вас хорошим вином?
— Ой, как славно! — обрадовалась подруга.
— Большое спасибо, — сказал я.
Он скрылся в подсобке и через полминуты появился с охлажденной бутылкой белого вина и тремя бокалами.
— Сам я, конечно, на работе. Но за перст Судьбы уж пригублю с вами… Как считаете?
— Конечно-конечно! — воскликнули мы с подругой.
Все подняли бокалы. Вино, пусть и не первоклассное, освежало и отлично поднимало настроение. Бокалы также были весьма необычными: изысканной формы, с тонким рисунком виноградной лозы на стекле.
— Значит, вам нравится история про Моби Дика? — спросил я консьержа.
— О, да. Я вообще с детства мечтал стать моряком.
— А теперь сидите за конторкой в отеле? — спросила подруга.
— Это уже после того, как пальцы потерял, — пояснил консьерж. — Я ведь и служил моряком на сухогрузе, пока однажды при разгрузке пальцы лебедкой не прищемило…
— Ужас какой! — посочувствовала подруга.
— Сперва я, конечно, белого света не взвидел… Ну, да жизнь — непонятная штука; худо ли бедно, хватило пороху, теперь вот отель свой держу. Не ахти какой отель, конечно — но делаю, что могу, концы с концами свожу понемногу. Вот уже лет десять…
Ну и дела, подумал я. Консьерж отеля 'Дельфин' был его же владельцем.
— Совершенно первоклассный и симпатичный отель! — подбодрила консьержа подруга.
— Вы очень любезны, — сказал владелец первоклассного отеля и подлил нам вина.
— Хотя внешне он, как бы сказать… выглядит старше своих десяти! — сказал я словно бы между прочим.
— Да, конечно! Ведь построили-то его сразу после войны. Почему мне и повезло — целое здание удалось откупить по дешевке!…
— И что же здесь было до того, как открылся отель?
— Вывеска висела — 'Музей Мериносоведения Хоккайдо'. И располагалась здесь администрация музея, да архив с бумагами про мериносов.
— Про мериносов?.. — не понял я.
— Ну, про овец, — пояснил консьерж.
— Музей этот был собственностью Союза Овцеводов Хоккайдо. Вплоть до 67-го года. Когда же овцеводство пришло в окончательный упадок, музей решили закрыть, — сказал консьерж и отпил вина из бокала. — Директором музея в то время был мой отец. Он заявил губернаторству, что не может спокойно смотреть, как закрывают архивы, которые он годами собирал по крупицам. И вот тогда — с условием, что он самолично займется хранением архивов по овцеводству, — ему и позволили сравнительно дешево выкупить здание музея со всем содержимым. Поэтому даже сейчас второй этаж полностью используется для хранения архивов по овцеводству. Документы эти уже давно