Да, указательные знаки верного пути должны быть только на родном языке, или нет смысла их ставить. А с другой стороны, человек в молитвах общается с Персоной, с Творцом. Нес природой Его, а с Личностью Всевышнего, для души коей естественны радость, скорби, любовь, терзания. Следовательно, в момент единения с Богом всякое осмысление должно исчезнуть в небытие, ибо всё свершилось. Да, очень важно знать о том, где Бог и как к Нему идти, но нельзя путать «дорожный указатель направления» с Ним Самим. Системность структуры мировосприятия, какой бы оная сверхгениально красивой ни была, личностью не является. А потому не имеет значения, на каком языке произносится молитва, но лишь бы оная была услышана. То есть иностранное слово перестаёт быть инородным только в этом случае, и только в этом случае оное живительно сказывается на душе человека, ибо не напоминает о мире через связь со структурой.
Итак, одно дополняет другое – древняя вера славян ведёт к Богу, а христианство – образ бытия в Боге. Данный момент актуален во все времена бытия человечества, но почему-то его игнорируют, давая приоритеты то тому, то этому. Конечно, стихийным образом системность веры в прежнем, самом древнем, варианте постоянно восстанавливается, но это уже новые формы на новых понятийных языковых системах. Надо только быть готовым к этому и уметь прогнозировать дальнейшее течение мысли. Об этом в этой книге тоже сказано.
Вступление
Бог один. А потому, взирая на Него, радостью становимся одним целым, и только в этом случае «кольчугой начинает звенеть русская речь».
Необходимо адаптировать современные самые сложные научные высказывания в богословии, а именно в доступной даже для простолюдинов простоте изложения. Ведь в простоте мир предстаёт в единстве, в коем частный случай данной узкой специализации анализа – только лишь ничтожно малая составляющая единого целого. Можно видеть то, кок оная гармонирует с единым целым бытия. А с другой стороны, адаптировать сложный научный понятийный язык анализа в богословии важно и для самого богословия. Ведь очень часто духовники сгущают краски для лучшего восприятия проповеди о Боге, чем также в какой-то ситуации учение в данной трактовке оказывается крайностью. Одно без другого – это как голова без тела. Нет трезвости мышления в богословии без фактического материала науки. И, наоборот, нет трезвого мышления в анализе научных фактов без богословия. Неполное учение становится покушением на убийство целого народа. Если говорить иначе, то надо соединить Вершину вершин с её подножием в основании. Ибо у Вершины вершин её подножие имеет также значимость полноты и цельности. Это единство двух крайних составляющих и есть полнота радости жизни – единство контрастов.