этому мы и существуем в нашем лучшем из миров.
1912 — 1934 гг.
Глава 12. ПОЛ И ЭВОЛЮЦИЯ
Смерть и рождение. — Рождение и любовь. — Смерть и рождение в древних учениях. — Сущность идеи мистерий. — Человек как семя. — Смысл жизни на нашем плане. — 'Вечная' жизнь. — Цели пола. — Огромная энергия пола. — Пол и 'сохранение вида'. — Вторичные половые признаки. — 'Промежуточный пол'. — Эволюция пола. — Нормальный пол. — Низший пол. — Явное и скрытое вырождение. — Отсутствие координации между полом и другими функциями как признак вырождения. — Ненормальности половой сферы. — Осуждение половой жизни. — Псевдо-мораль. — Господство патологических форм. — Психология публичного дома и поиски нечистоты в половой жизни. — Отсутствие смеха в половой жизни. — Порнография как поиски комического в половой жизни. — Трата энергии как результат ненормальностей в половой эизни. — Болезненные эмоции. — Патологические явления, принимаемые за выражение благородства ума. — Характерные признаки нормального пола. — Чувство неизбежности, связанное с полом. — Различные типы. — 'Странности любви'. — Брак и роль 'посвящЈнного'. — Аллегория Платона в 'Прие'. — Высший пол. — Низший пол, принимаемый за высший. — Следы учения о поле в эзотерических доктринах. — Трансмутация. — Трансмутация и аскетизм. — Буддизм. — Взгляд христианства на пол. — Отрывки о скопцах ради Царства Небесного, об отрезанной руке, о вырванном глазе. — Взгляды, противоположные буддийским и христианским. — Эндокринология. — Понимание двойной роли пола в современной науке. — Будда и Христос. — Тридцать два знака Будды. — Будда как эндокринологический тип. — Эволюция пола. — Психологическая сторона подхода к высшему полу. — Пол и мистика. — Половая жизнь как предвкушение мистических состояний. — Противоречия в теории рансмутации. — Невозможность существования противоречий в эзотерических идеях. — Различные пути к высшему полу. — Недостаточность современных научных знаний для определения путей подлинной эволюции. — Необходимость нового изучения человека.
Загадка смерти связана с тайной рождения, загадка исчезновения — с загадкой появления на свет. В свою очередь, загадка рождения, или появления на свет, связана с загадкой любви пола, т.е. разделения полов и их тяготения друг к другу.
Человек умирает — и мгновения его смертельной агонии, мгновения последних мыслей и постижений, последних ощущений и сожалений связаны с чувством любви, которая создаЈт новую жизнь. Что здесь чему предшествует и что за чем следует? ВсЈ должно совершаться одновременно. Тогда душа погружается в сон, а потом пробуждается в том же самом мире, в том же доме, у тех же родителей.
Что же происходит в тот момент, когда, согласно древней аллегории, змея кусает собственный хвост, когда смертельная агония одной жизни соприкасается с переживаниями, которые начинают новую жизнь?
В идее взаимосвязи любви и смерти скрывается, возможно, решение многих непостижимых явлений жизни. Многие неясные аллегории древних учений относятся, вероятно, к этой же идее; такова связь смерти и воскресения в мистериях, идея мистической смерти и мистического рождения и так далее. В древних учениях и древних культах сами слова 'смерть' и 'рождение' скрывали в себе некую загадку; они обладали не одним, а несколькими значениями. Иногда слово 'рождение' означало смерть, а слово 'смерть' — рождение.
Эта идея имеет двойной смысл. Во-первых, с точки зрения вечного возвращения, смерть, т.е. конец одной жизни, есть рождение, т.е. начало другой жизни. Во-вторых, и это гораздо сложнее, смерть на одном плане бытия может оказаться рождением на каком-то ином, 'сверхчеловеческом' плане.
Но здесь необходима особая осторожность, чтобы избежать 'спиритуалистического' понимания смерти как жизни и жизни как смерти, когда физическая смерть рассматривается как рождение на 'астральном' плане, в мире духов, а смерть в мире духов считается рождением на земном плане; вместе с тем, по своей внутренней характеристике 'дух' лишь незначительно отличается от человека, а то и вообще от него не отличается.
Идея древних мистерий, конечно, далека от такой 'двухмерной' точки зрения. Сущность идеи мистерий заключается в сходстве непостижимого второго, нового рождения с обстоятельствами физического рождения человека на земле. Здесь особенно подчЈркнуты две стороны вопроса: во-первых, переход одного существа в новую жизнь одновременно со смертью многих; во-вторых, колоссальная разница между тем, что умирает, и тем, что рождается; т.е. между зародышем, или семенем, и вырастающим из него человеком,