никакого
отношения. Если бы не работа, я бы с удовольствием отсиделся в камере. В
Краснодарскую тюрьму никакая тварь и никакой враг не пролезет. И без
меня все это продолжалось бы.
— Такой оборот событий может доказывать только то, что ты не один, —
заявил я. — А невиновность твою не докажет.
— Разве кто-то может в таком ужасном деле полагаться на другого? —
задал довольно странный вопрос Константин. — Ведь зло предает зло.
— Но я могу поверить, что это не ты, — заметил я. — Если ты позволишь
погрузить тебя в состояние транса и задавать вопросы. При свидетелях.
Тогда ты правдиво ответишь на любой вопрос, и подозрение с тебя будет
снято.
Константин вскочил, словно я плюнул ему в лицо.
— Черное колдовство! — выпалил он. — Никогда не соглашусь!
Он сорвался с места и убежал в сад. Оставалось только гадать:
действительно ли он пекся о своей нравственной и душевной чистоте, или
боялся применения «правдосказа»?
— Ты-то зачем приходил? — спросил я Касыма. Тот смотрел на меня с
легкой долей ужаса. Видно, и ему мое предложение не слишком понравилось.
— Просто проведать, — тусклым голосом ответил Нахартек. — Одну лекцию
отменили. Сейчас обратно пойду.
— Садом не ходи, — посоветовал я ему.
— Да, конечно. А парень наверняка решил, что ты силой чар хочешь
заставить его признаться в совершенных преступлениях. Даже если он их не
совершал.
— Почему ты так считаешь? — спросил я.
— Да потому что я на его месте подумал бы точно так же. С тобой
страшно иметь дело, Сергей.
— Вовсе нет, — усмехнулся я.
— Да, — убежденно заявил Касым. — Но я тебе верю. А почему тебе
должен верить Константин?
— Пожалуй, ты прав, — согласился я. — Здесь меня считают чужаком —
так же, как и в Бештауне.
Константину я почему-то верил. А вот Ивану Иванову — не очень. Что-то
в его поведении сильно настораживало. Да и немота… После разговора с
Касымом я очень сомневался, что он на самом деле немой. Тем более что
слышащий немой — довольно редкое явление. А язык у Ивана, похоже, был на
месте.
Никто не давал мне права вмешиваться в расследование. Среди пропавших
не было моих друзей, никто не покушался лично на меня. Но и посторонних
людей нужно защитить, особенно если их подстерегает неведомая и вряд ли
хорошая участь. К тому же я буквально кожей ощущал, что меня это дело
касается напрямую.
Пора было проявить решительность и начать действовать силовыми
методами. Для начала я намеревался вывести на чистую воду Иванова. По
счастью, Иван работал сейчас не