— сначала и не заподозрили ничего. Но больше часа Семен своим
у-шу не занимался никогда. Домой уйти не мог — всегда рабочее место свое
прибирал аккуратно, а здесь все вещи так лежат, словно он на минуту
выбежал. А потом что-то жутко мне стало. Не знаю почему. Позвал дядю
Пашу, вышли мы во двор — чернеет что-то вдалеке, под его любимой
яблоней. Мы скорее туда. Сидит Семен в позе лотоса, волосы — дыбом, а
сам уже остывать начал. Вскрытие показало — обширный инфаркт, никаких
признаков насильственной смерти. Погода тогда стояла, конечно, ужасная.
Мне самому целый день не по себе было. А у того — сердце больное…
— Ясно, — кивнул я, хотя мне ничего не было ясно. Но рассказ
заинтересовал. — Спустя сколько дней после исчезновения Димы это было?
— Дней через пять. Еще и страсти не улеглись.
— И контрразведчики тогда приехали?
— Да. В деревне ведь еще три человека пропали. Один — до толстого и
два — после. Сначала тоже внимания не обратили — может быть, уехали куда
люди, — а потом сообразили, что уезжать им некуда было. Шум в газете
подняли, милиция… Контрразведка как раз к смерти Семена и подоспела.
Они на вскрытии настояли, хотя любому ясно — от страха человек умер.
— От страха?
— Ясное дело. Волосы просто так дыбом не встают. Или от природного
электричества, или от собственного. Но с электромашиной он в тот день не
работал.
— И еще исчезновения были?
— Да. Дядя Паша пропал. Неделю назад. Не вышел на работу, и все. Ни
следов, ни зацепок, ни записок. Будто и не было его…
— Спасибо, Константин, — поблагодарил я студента, видя, что он
переминается с ноги на ногу.
— Пожалуйста. Рад был помочь. А сейчас к работе возвращаться надо.
— Подожди, Константин, — попросил я молодого человека. — Вопрос
нескромный… И Дима, и Семен больные люди были, как я понял. Да и Иван
вот немой… У вас по медицинским показателям отбора нет?
— У нас — нет, — мрачно усмехнулся Константин. — В армии есть. Куда
молодой человек пойти хочет, если не на военную службу? Золотые погоны,
пушки в петлицах… Думаете, если бы не мой лишай, сидел бы я здесь?
Командовал бы танком или кораблем. Наука — это прекрасно. Но кто ей по
доброй воле занимается? Только такие уродцы, как мы. Для нас это
единственная возможность славу и деньги заработать. Платят здесь очень
хорошо, даже практикантам… Так что кого армейская медкомиссия
забраковала, а голова на плечах есть — добро пожаловать к нам…
Константин осекся, поняв, что наговорил лишнего, махнул рукой и
отошел