Я бы не удивился, если бы узнал, что Шмигги потихоньку поймал и съел
крысу, а то и двух. Именно ими он, скорее всего, тут и питался. Но за
этим делом мне его застать не удалось, и он успешно пускал нам пыль в
глаза своей выносливостью.
На этой стороне гном не знал подходящих пещер для ночлега, и мы
расположились под большим камнем, закрывавшим нас от холодного ветра с
ледника.
Мы с Валией лежали в метре друг от друга, гном отполз в сторону — к
самому краю камня.
— Как ты считаешь, местные жители узнают тебя? — спросил я княжну.
— Может быть, — ответила она. — Какая разница? Здесь мы у друзей.
— Я опасаюсь, как бы нас не приняли за лазутчиков.
— С отцом Кондратом я встречалась в детстве, — зевнув, сообщила
девушка. — Он меня узнает. Разговаривать о делах в любом случае придется
с ним.
— Если нас допустят к нему, — заметил я.
— Допустят, — уверенно сказала Валия. — Здесь у них строго. Ни
взяточничества, ни самоуправства. Если попадешься на чем-то подобном —
сразу в трудовой лагерь. Поэтому можно смело обращаться к любому воину,
любому пограничнику, любому крестьянину. Даже если нас и задержат на
несколько часов, быстро разберутся.
— Хорошо, коли так, — вздохнул я.
***
Наутро мы вышли к деревне. Опрятные каменные домики с черепичной крышей, толстые овцы, многочисленные козы — все говорило о том, что хозяева живут богато. Навстречу нам из ворот выехал мужчина на неоседланном коне. Бороду он брил, но роскошные пшеничные усы были видны издалека. В руках мужчина держат обнаженную шашку. Шашка была хорошей работы. А мужчина, хоть и одет по-домашнему — в простую рубаху, — был в хороших кожаных сапогах.
— Здорово дневали! — обратился он прямо ко мне, не глядя в сторону
девушки и гнома. Видно, признал за своего — бороду ведь я брил, несмотря
на неудобство бритья в походных условиях.
— Слава богу, — ответил я привычным отзывом на казачье приветствие.
Лицо мужчины сразу подобрело.
— Какими судьбами здесь? Откуда, что надо? Не прогневайся, что
спрашиваю — время неспокойное…
Конь гарцевал метрах в пяти от нас, всадник не спешивался и не спешил
вложить оружие в ножны. Я вынул из-за пазухи крест, предсмертный подарок
отца Филарета, и показал его воину.
— Мы не лазутчики, не оборотни и не враги. Просим твоей помощи.
— Если сумею — помогу, — заверил нас воин. — Но доложить о приходе
обязан. Кто вы, куда путь держите?
— Мы из-за гор, — сообщил я. — Княжна Валия, госпожа Бештауна,
пробирается тайными тропами к митрополиту Кондрату.
—