ждет предложения? — маняще улыбнулась
Эльфия, стрельнув в мою сторону большими зелеными глазами.
От ее нежного, зовущего голоска у меня по коже побежали мурашки.
Оставалось надеяться, что этого никто не заметил.
— Или он привык сражаться с драконами, которых у нас нет? —
легкомысленно рассмеялась полнотелая Адоль-мина. Ей доспехи совсем не
шли — сразу видно, княжна держала ее при себе не за боевое искусство. На
челе девушки знающий мог прочесть незаурядный ум.
— Скорее всего, он просто лазутчик, — продолжил свою мысль Заурбек.
Наглый советник уже начал меня раздражать.
— Если бы я был лазутчиком, я постарался бы узнать о войсках этого
государства изнутри! Зачем выделяться, жить вдали от людей? Я и в
Бештауне-то был только один раз…
— В этом и заключается твой коварный план, — потер руки Заурбек. —
Усыпляешь бдительность. Я не ответил. Княжна мягко улыбнулась:
— Может быть, ты и вправду хочешь поступить на службу? Воины не
получают большого жалованья, но пользуются определенными привилегиями…
— Ваш слуга ищет покоя, — смиренно опустив голову, ответил я.
Ответ княжне не понравился. По понятиям ее народа, такое поведение
нестарого еще мужчины было предосудительно.
— Здесь ты вряд ли его найдешь, — ответила она. — Темные силы грозят
нам из-за Врат.
— Тот, кто хочет, найдет истинный покой даже среди битвы, — ответил
я.
Девушки замолчали, обдумывая довольно тривиальную сентенцию. А я еще
раз наполнил кубки и плошки — в литровой бутылке было много вина.
Не спрашивая разрешения госпожи, Эльфия поднялась и подошла к
картине. Довольно долго она молча разглядывала ее, даже привставала на
цыпочки, чтобы увидеть высокие, плохо освещенные углы.
Я же разглядывал стройную девушку и сделал весьма интересное с точки
зрения этнографии наблюдение: телохранительницы княжны Бештауна носили
черные шелковые чулки. Во всяком случае, Эльфия носила. Сколько бы вы ни
изображали из себя отшельника и аскета, если вы нормальный мужчина,
такие вещи всегда будут вас занимать. Кроме того, несмотря на постоянные
разъезды верхом, девушка не была кривоногой. Напротив, под юбкой
угадывались ножки чрезвычайно соблазнительной формы.
— Что изображено на этой картине, сэр Лунин? — насмотревшись вдоволь,
спросила Эльфия. Ее полные губы были полуоткрыты, словно девушка хотела
попробовать картину на вкус.
— Восход далекого и прекрасного солнца в давние, но незабвенные
времена. В сгинувшей ныне стране.
— Ты, случаем,