бои затянутся,
нашему отряду понадобится подмога.
— Насколько же велика вражеская армия? В здешних краях и сто человек
— большое войско. А на тысячи воинские отряды считают крайне редко.
— Лазутчик говорил о трех тысячах человек, — ответил Касым,
непроизвольно лязгая зубами. — Обученных воинов, не мародеров. Говорят,
за ними стоит император Лузгаш из Страны бескрайних полей, которую
выходцы оттуда именуют Луштамг. Он хочет захватить наши земли.
— Зачем ему ваши земли, если в его стране бескрайние поля? —
поинтересовался я.
— Людям всегда мало, — высказал очевидную истину Касым.
Может быть, и так. Недооценивать опасность, угрожающую княжеству,
которое меня приютило, и мне лично, я не собирался. Но предпринимать
что-то заранее также было бессмысленно.
По всему было видно, что Касым спешит, но он все сидел.
Чувствовалось, что ему очень хочется меня о чем-то спросить. Уже
поднявшись на ноги, он наконец решился:
— Брат Сергей! Я не первый раз говорю с тобой. Как-то ты даже просил
меня купить краски в Бештауне — теперь я понял зачем. Но я всегда
полагал, что ты — монах и оттого не боишься злых духов и нечисти. Не
будет ли противно твоему сану присоединиться к нашей сотне? Или к войску
княжны? Что толку для мужчины сидеть одному, когда надвигается гроза?
Подобного вопроса я ожидал давно. Еще с тех пор, как сбросил со скал
четверых грабителей, пробравшихся мимо стражи Врат и пытавшихся
промышлять в деревне неподалеку. Но, видно, тогда слух об этом не достиг
нужных ушей и заглох — такое бывает, когда плотность населения ниже
определенного уровня, а контакты между людьми ограниченны.
— Я не монах, а рыцарь. Но пока что я не тороплюсь присягать на
верность какому-либо правителю. Мой ответ удивил Касыма.
— Но ведь тогда тебя могут заподозрить в тайных умыслах, — понизив
голос, сказал он. — Конечно, о твоем ответе я никому не скажу…
— Можешь говорить кому угодно, — перебил я его. — Мне безразлично. У
меня нет умысла против своих соседей.
— Но у соседей может появиться умысел против тебя, — глубокомысленно
изрек Касым, переступая порог.
Прошло около трех дней после того, как мимо моей хижины проехал
посланец командира Сотни-у-Врат, Вечером, когда я собирался доить овец —
занятие, по мнению Касыма, да и любого горского воина, не слишком
подобающее для рыцаря и мужчины, — со стороны равнины послышался конский
топот. По звуку мне показалось, что коней не меньше трех десятков. Не
иначе к