был в том, что он не мог пошевелиться. На
груди человека вздулась чудовищная багровая опухоль, сочившаяся лимфой и
кровью, ноги распухли, глаза гноились.
— Я — Гварстинг Одоль Третий, — словно не замечая неудобств и не чувствуя
страданий, звучно произнес мужчина — Не слушай этих людей. Сейчас же уходи.
Не мешкай, потому что здесь ты можешь дать им только временное облегчение, а
дойдя до Великого озера, освободишь их раз и навсегда. Спеши!
— Ты писал на камне около озера, через которое я переплыл? — спросил
Сергей, еле ворочая языком.
— Я, — кивнул мужчина.
— Будь ты проклят, гордец Гварстинг! — закричали с соседних столбов. — Мы
хотим умереть сегодня! Не отпускай доброго витязя! Он все равно не дойдет до
озера Нум, а у нас сейчас появился шанс!
— Молчите, — скорбно прошептал Гварстинг — Что понимаете вы, отупевшие от
боли и ужаса? Иди, рыцарь. Спеши к озеру. Ты можешь победить.
— На чем попался ты? — вновь задал вопрос Сергей.
— Меня убил человек, которого я снял со столба, — усмехнулся пленник.
— Убил? — переспросил Лунин.
— Да, убил. Но я снова родился и буду рождаться вновь, лишь бы облегчить
страдания тех, кто прикован к этому проклятому месту. И сократить их число.
Потому что мое место, если я уйду, займет кто-то другой. Тот, кто хуже
переносит страдания.
— Ты мог бы уйти? — изумился Сергей.
— В любой момент, — ответил Гварстинг. — Я ведь мастер связи. Но я не
могу нарушить слово.
Сергей повернулся, готовый бежать прочь, на свежий зеленый луг, к
прозрачному озеру Нум, когда сзади послышались крики боли и ужаса. Он
посмотрел назад и увидел своего двойника, бежавшего между столбов и на ходу
пинавшего скованных людей.
— Что же ты не убьешь их всех? — захохотал тот. — Уж я останусь здесь, а
не попрусь к озеру, через мрак и адские ловушки, и позабавлюсь вволю.
Убивать этих уродов я, по крайней мере, не буду. Просто попытаюсь воздать
каждому по заслугам. Ведь все они — преступники и негодяи. Негодяи и
светлячки, которым не повезло.
— Убирайся отсюда, мразь! — закричал Сергей. — Не заставляй меня убивать
тебя — теперь я точно это сделаю.
Теперь он испытывал к существу, сходному с ним обликом, такую ненависть,
что ее трудно передать словами. Не в последнюю очередь потому, что двойник
был почти неотличим от него внешне.
— Иначе ты не сможешь меня остановить, — прошипел лже-Лунин, который,
видимо, испытывал сходные чувства. — Рад сообщить тебе, что, когда тебя
все-таки поймают, ты сам окажешься в клетке — такой удел ожидает