Стреляй во все, что движется! Только в
меня не попади! Я уже почти на месте!
Ухнул еще один взрыв, протрещала автоматная очередь. Пригнувшись и
озираясь по сторонам, Белоусов выскочил на слабо освещенную пожаром полянку
позади ангара. В задней стене зияла брешь, сквозь которую хорошо были видны
внутренности ангара — свет там горел круглосуточно. Перед брешью лежал
разрубленный надвое огромный пес. Увидев его, Белоусов чуть не закричал —
так страшно выглядел монстр в разрезе. Внутренности его копошились, живя
своей жизнью.
За ящиком, спиной к Белоусову, сидел мужчина. В правой руке он держал
меч, слева лежал автомат. Левой рукой мужчина отстегивал от пояса гранату.
Со стороны ворот ангара по проему стреляли. Наверное, Чемодан наконец
просек, что внутри творится неладное, и сейчас поливал огнем образовавшуюся
в стене брешь. Или заметил врага за ящиком.
Олег Семенович остановился, перевел дыхание и вскинул «Макарова». Взял
парня с мечом на прицел и, когда тот швырнул через ящик гранату, разрядил в
его сторону всю обойму. До незваного гостя было метров сорок, но вреда ему
пули не причинили. Может быть, Белоусову показалось, а может, и в самом деле
вокруг врага образовалось легкое голубое свечение, которое после выстрелов
сразу угасло. Расстреляв всю обойму, Белоусов упал в траву. Ответного огня
не последовало. Лишь глухо ухнул взрыв в ангаре. Подозрительно тихо ухнул.
Сбоку раздался топот. На полянку, дико озираясь, выбежал Григорьев с
автоматом у живота.
— Тихо, Гриша, — приказал Белоусов — Охраняй меня сзади.
Григорьев дернулся, узнал шефа и кивнул, с радостной готовностью упав в
высокую траву. Охранять — не нападать.
Проникший на территорию «Барса» боевик тем временем достал большую
гранату и, размахнувшись, швырнул ее через ящик.
— Ах ты, сволочь! — задохнулся Белоусов. — Настырный!
Раздался глухой взрыв, внутри ангара полыхнуло. Автоматный огонь на
мгновение прекратился, а через несколько секунд возобновился с новой силой.
От ящика, за которым сидел чужой боевик, полетели щепки.
— Молодец, Чемодан! — крикнул Белоусов, беря врага на прицел колдовского
ружья и плавно нажимая на спусковой крючок. Крик потонул в грохоте и треске.
Ружье негромко клацнуло, выплевывая сгусток багрового огня. Вокруг
злоумышленника вспыхнула яркая радуга, он дернулся и закричал.
— А, не нравится, — усмехнулся Белоусов. — Получи еще!
Он выстрелил несколько раз подряд, целясь уже не так тщательно.
Взметнулось