дружище.
Тот особый пятничный заказ, что принес тебе официант, все еще с
тобой?
Она сидела на полу спиной к стене в дальнем конце капсулы,
уперевшись в мягкий пластик каблуками крепких черных ботинок и
положив локти на согнутые колени. Похожее на перечницу дуло
иглострела уставилось Кейсу прямо в живот.
— Это ты была там, в аркаде? — Кейс опустил люк. — А где Линда?
— Нажми на кнопку замка и закрой его.
Кейс выполнил приказ.
— Линда — это твоя девушка?
Кейс кивнул.
— Она ушла. Забрала твой 'Хитачи' и ушла. Очень нервная
девушка. Так что насчет пистолета, приятель?
На ней были зеркальные очки. И одежда сплошь черного цвета.
— Я вернул его Шину и забрал залог. Патроны продал ему же
обратно за половину цены. Тебе нужны деньги?
— Нет.
— Хочешь забрать 'сухой лед'? Это все, что у меня сейчас есть.
— Что нашло на тебя вчера вечером? Зачем ты устроил этот
спектакль в аркаде? Мне пришлось разбираться с охранником,
навалившимся на меня с нунчаками.
— Линда сказала, что ты хочешь меня убить.
— Линда сказала? Я с ней впервые встретилась здесь, у тебя.
— Ты не работаешь на Вейджа?
Девушка отрицательно покачала головой. До Кейса вдруг дошло,
что зеркальные очки вживлены в ее глазницы — впечатление создавалось
такое, будто серебряные линзы растут у нее над щеками прямо из
гладкой белой кожи, обрамленной темными волосами, подстриженными
грубыми космами. Пальцы, сжимающие иглострел, были длинными, белыми,
с ярко-красными наманикюренными и блестящими ногтями. Ногти — явно
искусственного происхождения.
— Похоже, ты уже совсем потерял правильное представление о
реальности, Кейс. Заметил меня и сразу же попытался втиснуть в
окружающий тебя мирок.
— Так что же вам нужно, леди?
Кейс прислонился спиной к люку.
— Ты. Твое живое тело и мозги, если от них что-нибудь еще
осталось. Молли, Кейс. Меня зовут Молли. Я забираю тебя для одного
человека, на которого работаю. Только для небольшого разговора, и
все. Никто не собирается делать тебе больно.
— Это хорошо.
— Но иногда мне все же приходится причинять людям боль, Кейс.
Можно сказать, что это составная часть моей работы.
На ней были джинсы из тонкой черной кожи и мешковатая куртка,
сшитая из особой ткани, по всей видимости, обладающей способностью
поглощать свет.
— Если я уберу этот пистолет с иголками, ты будешь вести себя
хорошо, Кейс? До сих пор было похоже на то, что ты готов к разным
глупостям.
— Эй, да я весь спокойствие. И вообще я человек тихий,
безобидный.
— Отлично, приятель. — Иглострел исчез в недрах черной
куртки. — Ты уже убедился, что дурить со мной не стоит, но на всякий
случай запомни: следующая попытка станет для тебя последней.
Девушка протянула вперед руки, повернула их ладонями вверх,
слегка раздвинула пальцы, и из-под ее маникюра с отчетливо слышным
щелчком выскользнули десять обоюдоострых четырехсантиметровых
лезвий, похожих на скальпели.
Молли улыбнулась. Лезвия медленно втянулись обратно.
2
После года жизни в капсулах комната в номере на двадцать пятом
этаже 'Тиба Хилтон' показалась Кейсу огромной. Десять метров в длину
и восемь в ширину — полулюкс.
На низеньком столике перед скользящими прозрачными панелями,
закрывающими выход на узкий балкончик, испускала пар белая кофеварка
'Браун'.
— Подзаправься кофе, Кейс. Кажется, тебе это будет не лишним.
Молли сбросила свою черную куртку; иглострел висел у нее под
мышкой в черной нейлоновой кобуре. Под курткой оказался серый
пуловер без рукавов со стальными застежками-молниями на плечах.
Пуленепробиваемый, решил Кейс, наливая кофе в ярко-красную чашечку.
Руки и ноги не желали его слушаться и были как деревянные.
— Кейс.
Он вздрогнул, вскинул голову и увидел перед собой незнакомого
мужчину.
— Меня зовут Армитаж.
На нем был темный халат, распахнутый до пояса. Широкая грудь,
не закрытая халатом, была безволосой и мускулистой, а живот
подтянутым и крепким. Голубые глаза мужчины были такими бледными,
что у Кейса мелькнула мысль об отбеливателе.
— Твое солнце восходит, Кейс. Наступает твой самый счастливый
день, мальчик.
Кейс сделал неловкое движение рукой с чашкой, но человек с
легкостью уклонился от струи