Если кому-то кажется, что Господь имеет полное моральное право быть охочим до лести честолюбцем, то он подсаживает на престол божий совсем другого персонажа. Благодеяние перестает быть благодеянием, когда благодарность за него вменяется в обязанность. Благодарность – это веление совести, и никто не имеет морального права требовать её, потому что это безнравственней, чем сама неблагодарность.
А ну как конец света не сегодня-завтра, и богословская традиция верна, тогда ж не останется у человека ничего, кроме пения акафиста Иисусу Сладчайшему на протяжении вечности. Как представлю себе такую картину вечности, так сразу возникают крамольные мысли о предпочтительности ада. Сервис исламского рая хотя бы предлагает праведнику вечные шашлыки с вечным вином и вечными резиновыми девственницами…
Если нет ответа на вопрос о модели бытия в Царствии небесном, то не надо хотя бы примитивные идеи догматизировать. Господь создал мир с феерической изобретательностью, просто мы немного попривыкли к этому невероятному чуду. Человек только начинает осваивать мир и познавать человеков населяющих его. А про «обители», которых, как известно из Евангелия, у Бога много, нам вообще ничего не известно. Богословие же всё норовит подвести эсхатологическую черту под бытием, под временем, под жизнью и развитием человека, под домостроительными планами Божьими.
Зачем Богу наша моральность
Человеку сложно принять достоверность Нового Завета не только из-за описанных в нём чудес, но и потому, что нравственная высота явленного образа Божьего представляется ему абсурдной. Как может управлять вселенной «кроткий и смиренный» Бог, рождённый в хлеву? Что это за власть над миром, которая «тростинки надломленной не преломит»? И что это за сила Божья, которая только «в немощи человеческой» и способна вершиться? Возникает ощущение некоего лукавства в евангельском образе Бога.