Во-первых, происходило подчинение всех личных водительств контролю со стороны сообщества, укреплялась вера в то, голос Духа в собранном сообществе был более достоверный, чем голос Духа в ком-то одном. Это официально закрепило то, что уже было стандартной практикой среди проповедников, которые постоянно проверяли свои водительства, вверяя их другим проповедникам для «прояснения», и в какой-то степени в общем среди Друзей, которые знали, что их поступки находятся под бдительным оком попечителей местных собраний. Такая деятельность была не просто заменой харизмы формализацией. Строго говоря, это можно описать как замещение индивидуального боговдохновенного решения групповым боговдохновенным решением.
Вторым уровнем формализации было учреждение регулярных квартальных и годовых собраний. В действительности процедура на них соответствовала правилам принятия решений в местных собраниях, и их решения всегда носили рекомендательный характер. Но сама их регулярность и деловитость вскоре вознесли их на доминирующую позицию.
Фокс проявляет откровенность и прямоту на выбранном им пути. Он не создавал атмосферу политической конфронтации и внутренних раздоров с целью введения организационной структуры, которая формализовала бы его собственное первенство. Тот особый статус, которого он достиг, происходил от величины его преданности своим сообществам, преданности, явным образом проявленной в том, что он совершал поездки при таком плохом здоровье и в таких исторических обстоятельствах, при которых многие из других «первых глашатаев Истины» либо умерли, либо оказались в тюрьме. Личный харизматичный авторитет Фокса ясно выражен в высокой, уважительной оценке, которую дал ему Уильям Пенн: