– Спокойнее! Только спокойнее! – захихикала обезьянка, крепче ухватившись за шею Бастиана. – Одни постепенно теряли свои воспоминания. А когда потеряли самое последнее, АУРИН не мог больше исполнять их желания. И тогда они пришли сюда, так сказать, своим ходом. А другие, которым удалось стать Императорами, разом утратили все воспоминания. И потому АУРИН уже не мог исполнять их желания – ведь желаний – то у них больше не было. Как видишь, и то и другое кончается одинаково. Все они здесь и не могут отсюда выбраться.
– Так, значит, все они когда – то владели АУРИНОМ?
– Разумеется! – ответил Аргакс. – Но они давно это забыли. Да это ничем бы им и не помогло, бедным дурням.
– А у них… – запинаясь, проговорил Бастиан, – у них его отобрали?
– Нет, – сказал Аргакс, – как только кто – нибудь делает себя Императором, он исчезает из – за его же желания. Ведь это ж ясно как день: нельзя власть Девочки Императрицы употреблять на то, чтобы отнять у неё эту самую власть.
Бастиан чувствовал себя так плохо, что охотно где – нибудь посидел бы, но маленькая серая обезьянка не давала ему покоя.
– Нет, нет, осмотр города ещё не закончен, – кричала она, – главное впереди! Иди дальше! Дальше иди!
Бастиан увидел мальчика, который забивал тяжелым молотом гвозди в чулки, лежащие перед ним на земле. Какой – то толстяк пытался наклеить почтовые марки на мыльные пузыри, которые, разумеется, тут же лопались. Но он без устали выдувал новые.
– Гляди! – услышал Бастиан хихикающий голос Аргакса и почувствовал, как тот своими обезьяньими ручками поворачивает его голову в другую сторону.
– Глянь – ка вон туда! Ну разве не весело?
Там стояла толпа: мужчины и женщины, старики и молодые – все они были в какой – то странной одежде и не разговаривали. Каждый был погружен в себя. На земле лежало громадное количество больших кубиков, и на каждой из шести сторон кубика была написана буква. Люди снова и снова перемешивали эти кубики, а потом долго на них смотрели.
– Что они там делают? – прошептал Бастиан. – Что это за игра? Как она называется?