Мать Б. К. Зайцева Татьяна Васильевна Рыбалкина скоропостижно скончалась в Москве 20 июля 1927 г. накануне планировавшегося отъезда из советской Рос сии. 20 июня 1927 г. Зайцев писал Бунину: «Итак, с Афона я вернулся. О тебе почти ничего не знаю, да и никто, кажется, не знает. Мы сидим в Париже. Видимо, останемся на все лето (Наташа будет гостить у Карбасниковых). На Афо не очень много интересного, к сожалению, у меня было очень мало денег, что сильно затрудняло путешествие. Передай Илье Исидоровичу, что, когда Вера в трудную минуту обратилась в журн. „Совр. Зап.“ с просьбою об авансе для уплаты за квартиру, ей было начисто отказано (равно и в „Посл. Нов.“). Добавь, пожалуйста, что если „С. З.“ думают, что такой образ действий способствует укреплению наших отношений, то это заблуждение. […] // В Афинах была дикая жара и пыль. Чехов когда-то мудро сказал об этом го роде: „в Афинах много блох“. В Париже пока лето состоит в том, что я сожалею об отданном в чистку летнем пальто. Все же это лучше, чем задыхаться. // Благодаря дружной поддержке дружественных изданий я был вынужден возвращаться из Афин в III классе – это сильно напомнило мне камеру Особого Отдела в Г. П. У., где мы сидели в 1921 г., но и дало некоторый жизненный урок. Иван, тебе Афон страшно понравился бы! Там я жил чудно. Но в монахи никак не пригоден (в чем нисколько, впрочем, и не сомневался, и ездил туда не за тем, чтобы монахом делаться). Я там путешествовал на лодке, муле и пешком. Принимали, как архиерея». (Новый журнал. № 139. 1980. С. 168–169). Тогда же Зайцев соглашается поделиться афонскими впечатлениями с участниками го товящегося съезда Студенческого Христианского Движения (ВРСХД. Париж. № 7, июль 1927. С. 28).↩︎
Письмо В. А. Зайцевой к В. Н. Буниной от 11/24 сентября 1927 г. (Архив Б. К. Зайцева. Частное собрание. Париж).↩︎