/>
Как листопад слетают строчки на листки,
Узором рифмы устилая мне тропинку,
И льется Музыка в златую сердцевинку,
Как будто нимфы вяжут мыслей узелки…
Да ткут картину поднебесной жизни Слов:
Деяний суетных, и ценных, и великих,
Овеществляя размышленья светлоликих
И непривязанных к земным цепям Богов.
Слова уносит ветром Времени в былое,
Безвидным слепком в память сердца поместив,
И, повторяя свой заученный мотив,
Они хранят свое Мгновение в покое…
Но снова листики слетают да кружатся,
Осенним запахом сознание пьяня,
И золотой красою осени даря,
На серпантин ушедших лет моих ложатся…
Какое чудо скрыто в недрах этих Слов,
Какими звуками напоена Земля,
В какой из капелек узнаю я себя…
Какой Реальностью проснусь я ото снов…
В НЕИЗВЕСТНОЕ
Я иду в Неизвестное… словно на ощупь,
Словно Книгу листаю, без строчек и слов,
Будто с белой странички снимаю покров,
Словно эхо я слышу беззвучную поступь…
В Неизвестном целебные Силы Пространства,
И когда… скорость мысли во власти оков
Притяженья Земли и ее полюсов,
Лишь тогда в моей жизни — земные убранства…
Но случается так — в Неизвестном известны
Только силы любви в Безвременье ее.
И тогда… мысль, сгущаясь в ее мумие,
Вновь становится Солнцем, сияя чудесно.
ПРЕДЗНАНИЕ
Познав природу родника,
Причину струй его целебных,
Минут поистине бесценных,
Что обращаются в года…
Достигнув зрелость пониманья
Зерна во тьме, что ждет росток,
Направив мысли на Восток,
Ты попадешь в страну Предзнанья…
Предзнать вне света не дано.
Родник рождается во чреве
Земли кормилицы и в беге
Ему до солнца далеко…
Но он Уже судьбу Предзнает,
Родившись там, во тьме земли,
Он светом полон изнутри…
И вверх движенье направляет.
Познав природу Мысли чудной,
Опережающей рассвет,
И скорость света и ответ,
Ты прикоснешься к жизни мудрой.
Но Вечность знать или понять
В подлунном мире Мысль не может,
Лишь озаренье время множит,
Пытаясь полог приподнять…
РОДНИК
Когда одно и то же слово
Бывает истинно и ложно,
Когда мы видим словно снова,
Все проверяя осторожно…
Пытаясь мир вокруг понять,
Гармонизируя все ритмы,
И моментально ощущать
Движенье вдоха, пульс молитвы…
Когда мы слышим сердца стук
Не только в теле, но и свыше,
Звучит звезды заветной звук,
Нас увлекая дальше, выше…
Прекрасной сказкою Дали
Времен прошедших и грядущих…
В их волнах, словно корабли
Плывут миры людей могучих…
Когда трепещет каждый миг,
Как вдохновенье музыканта…
Кипит творящий мысль родник
В нежнейшей радуге таланта…
ПОШУТИЛ
Однажды, Конфуций сказал, по секрету:
— Ум женщины = курицы ум!
И я рассердилась, готовясь к ответу,
А он, продолжая, зевнул: — Но женщина… может быть
Необычайной,
Умнее иных, вот она…
Умом обладает уже чрезвычайным:
Двух кур заменяет сполна…
Сказал это все он и скоро забыл…
Умом петушиным он… двух совместил…
((()))
Нельзя обижаться на мудрых людей,
Не лучше ль понять их душою своей.
И, если нам что — то понять невозможно,
То, кто виноват, догадаться… несложно.
ЧТО С ТОГО…
Что с того, что в бездне можно затеряться?
Что случится, если Имя позабудут…
Да ведь тысячи иных светиться будут,
Словно факелы! В их свете нам рождаться…
Будут нам светить
Уважаемый Эзоп Ковчега!
А можно мне, как мало-мальски образованному товарищу, задать несколько вопросов автору стиха «ДВА МОНАХА И ДЕВУШКА»?
Заранее благодарен.
ДВА МОНАХА И ДЕВУШКА
Феана
Сезон дождей. Дорога грязная. Монахи
(ЗДЕСЬ – сколько монахов? Чтобы среди всех монахов выделить героев по названию – двух монахов) Дошли до речки мелководной. Перед ней Стоит красавица в шелках, луны светлей. Один взял на руки её, заслышав «ахи»,
(ЗДЕСЬ – с чем связаны «Ахи»?(у неё, простите, месячные?)
А если не в шелках и не луны светлей, то один монах, из многочисленных монахов, её бы не взял, потому, что речку мелководную и девочка перейдёт) Да перенёс и там поставил на траву. В молчанье шли они до вечера вдвоём… А перед сном второй (ЗДЕСЬ – в конце стиха нет третьего и четвёртого монаха!Почему?) спросил: — Я удивлён! Запрет монаха ты нарушил, почему?
…………….
Ох и тяжёл стих… С уваж.И.А.Крылов своих личных басен
Два монаха
Владимир Шебзухов
Чисты на небе облака. Не стало грозных туч. Хоть сильно разлилась река, Но в радость солнца луч. Свой, двум монахам, час настал Продолжить длинный путь. (Застала их в пути гроза. Пришлось передохнуть) Ждала обитель за рекой. Пусть поднялась вода, Ещё, чуть-чуть, и дом родной Их примет, как всегда! Вдруг за спиною женский крик. И каждый оглянулся. Кто помоложе, в тот же миг, В сторонку отвернулся! А голос помощи просил, Мол, слабый человек, На противоположный брег, Попасть, не хватит сил! Но старший, средь двоих, монах, Отнюдь, не оробел. И женщину он на руках Перенести сумел. А дале шли своим путём. Но по пути молчали. Пред домом стал и нипочём Путь длинный за плечами. Вот-вот в обитель им войти, Младой спросил: «Ответь, А не нарушил по пути Свой, данный ты, обет? В запретах всех, быстрей дано До Истины добраться… В них, строго, ведь, запрещено Нам женщины касаться!» «Что я в ответ сказать могу – Пусть перенёс, и что ж? Оставил там, на берегу! Закончим разговор… Но ты ту женщину несёшь, Как видно, до сих пор!»
А вот ещё понятливая притча в стихах
ГРЯЗНАЯ ДОРОГА.
Алексей С. Железнов Как грязно и скользко на мокрой дороге, Брели два монаха — скользили их ноги. Из храма в Киото шли в северный храм, Зачем они шли — я не ведаю сам. У места, где сходятся много дорог, Разлился неистовый горный поток. И там, в кимоно из блестящего шелка, Прекрасная девушка плакала горько. Пройти через воду не смела она, Слеза по щеке как дождинка текла. Один из монахов,Тандзан его звали, Не выдержал горькой девичьей печали. Он девушку, сникшую в горечи слёз, Легко через водный поток перенёс. И дальше монахи идут по горам, По грязной дороге в свой северный храм. Второй из монахов молчал, хмуря брови, И злые глаза наливались от крови. Уже возле храма не смог устоять, И начал Тадзана за грех обличать. «Монахи не могут касаться девиц, Тем паче красивых, изнеженных лиц. Держаться подальше от них мы должны, Как смел понести на руках ее ты?! «В лучах воспалённого солнца заката Печально Тадзан посмотрел на собрата: «Я взял и оставил ее за рекой, А ты всю дорогу тащил за собой.»