ж громадно на восходе!
— Как сказать… —
Его другой мальчишка тотчас перебил.
— Нам только кажется, что маленькое дальше!
Но ведь известно, если встать с утра пораньше,
То как прохладно! Ну, а полдень — то пробил —
Печет нещадно! Значит, близок сам предмет!
Когда горячее вдали, не жжет оно,
Но, если близко подойти, сожжет всего.
Конфуций крепко призадумался в ответ…
А оба мальчика во след ему кричали:
— Да не тебя ли мудрецом здесь величали?
ЗАВИСИМОСТЬ ОТ ДРУГИХ ВЕЩЕЙ
Однажды учился Учитель Ле — цзы
У друга Лесного, что с Чаши Горы.
Лесной говорил: — Если сможешь держаться
Ты сзади других, то поймешь, что казаться…
Не так уж и важно, коль ты на Пути.
Гораздо важнее себя обрести.
Коль сдержанность ты у себя воспитаешь,
То многое вспомнишь и много познаешь…
Ле — цзы произнес: — Как мне быть позади?
— Да ты обернись, и на тень посмотри!
Ле — цзы обернулся и стал наблюдать:
Он тело согнул, тень согнулась, как 'ять'.
Изгибы и стройность от тела исходят.
Коль тенью ты станешь, то вкруг хороводят
Другие тела, ты ж держись позади!
Тогда ощутишь, как пребыть впереди…
ЦЕЛОСТНОСТЬ
Ле — цзы спросил когда-то Стражника Границ:
— Невероятно, что обычный человек
Идет по дну морей, по склонам горных рек,
Через огонь! Да невредимый до ресниц…
А Страж ответил: — Добиваются такого,
Пойми, не ловкостью, не смелостью, не знаньем,
А сохраненьем чистоты, воспоминаньем
Своей безмерности во времени былого…
Лишь тот овеян ветром истины, кто смог
Понять процесс образования вещей
Из неоформленного хаоса ночей,
И осознать, что Изменения — Пролог…
А Постоянство — это истинная цель,
И беспристрастно лишь Единство всей Природы.
Но чистота эфира главный знак погоды
Благоприятной прохождению сквозь щель…
И, кто прошел, тот никогда не умирает,
В нем недостатка нет, и Целостность царит.
И сердце ровно, без печалей говорит.
В любой момент он начинает и кончает…
Представь, что пьяный упадет с повозки, резко…
Не разобьется он до смерти никогда.
Да, просто целостна у пьяного душа,
Он неосознанно все делал, но уместно.
Ни удивление, ни страх в его груди
Не разыгрались от падения… Представь,
Коль от вина такая целостность! Добавь,
Что от Природы нам дается для Пути…
Когда мудрец слился с Природой, чтобы жить,
Ему ничто уже не может повредить…
ЧАЙКИ
Один любитель чаек плавал каждый день,
И чайки стаями слеталися к нему…
Отец спросил его: — Слови-ка мне одну…
Я слышал, чайки вкруг тебя, что твоя тень!
Когда он утром снова по морю поплыл,
То чайки так же, как и прежде, вкруг слетались,
Однако близко, как всегда, не опускались…
И он забаву для отца не раздобыл.
А говорится: — Речь благая — без речей.
Деянье высшее — Недеяние, а знанье,
Что раздается всем подряд, без пониманья,
Недостоверно, неглубоко, как ручей…
ИСКУССТВО ПОХИЩЕНИЯ
Богач из рода Все Владеющих жил в Ци.
А в царстве Сун Бедняк из рода Раздающих.
Пришел Бедняк однажды в Ци к садам поющим,
И попросил у Богача секрет Лозы.
— Я овладел давно искусством похищенья,
С тех пор, как начал похищать. За первый год
Я прокормить сумел себя, жил без забот,
Но на второй год был достаток
Уважаемый Эзоп Ковчега!
А можно мне, как мало-мальски образованному товарищу, задать несколько вопросов автору стиха «ДВА МОНАХА И ДЕВУШКА»?
Заранее благодарен.
ДВА МОНАХА И ДЕВУШКА
Феана
Сезон дождей. Дорога грязная. Монахи
(ЗДЕСЬ – сколько монахов? Чтобы среди всех монахов выделить героев по названию – двух монахов) Дошли до речки мелководной. Перед ней Стоит красавица в шелках, луны светлей. Один взял на руки её, заслышав «ахи»,
(ЗДЕСЬ – с чем связаны «Ахи»?(у неё, простите, месячные?)
А если не в шелках и не луны светлей, то один монах, из многочисленных монахов, её бы не взял, потому, что речку мелководную и девочка перейдёт) Да перенёс и там поставил на траву. В молчанье шли они до вечера вдвоём… А перед сном второй (ЗДЕСЬ – в конце стиха нет третьего и четвёртого монаха!Почему?) спросил: — Я удивлён! Запрет монаха ты нарушил, почему?
…………….
Ох и тяжёл стих… С уваж.И.А.Крылов своих личных басен
Два монаха
Владимир Шебзухов
Чисты на небе облака. Не стало грозных туч. Хоть сильно разлилась река, Но в радость солнца луч. Свой, двум монахам, час настал Продолжить длинный путь. (Застала их в пути гроза. Пришлось передохнуть) Ждала обитель за рекой. Пусть поднялась вода, Ещё, чуть-чуть, и дом родной Их примет, как всегда! Вдруг за спиною женский крик. И каждый оглянулся. Кто помоложе, в тот же миг, В сторонку отвернулся! А голос помощи просил, Мол, слабый человек, На противоположный брег, Попасть, не хватит сил! Но старший, средь двоих, монах, Отнюдь, не оробел. И женщину он на руках Перенести сумел. А дале шли своим путём. Но по пути молчали. Пред домом стал и нипочём Путь длинный за плечами. Вот-вот в обитель им войти, Младой спросил: «Ответь, А не нарушил по пути Свой, данный ты, обет? В запретах всех, быстрей дано До Истины добраться… В них, строго, ведь, запрещено Нам женщины касаться!» «Что я в ответ сказать могу – Пусть перенёс, и что ж? Оставил там, на берегу! Закончим разговор… Но ты ту женщину несёшь, Как видно, до сих пор!»
А вот ещё понятливая притча в стихах
ГРЯЗНАЯ ДОРОГА.
Алексей С. Железнов Как грязно и скользко на мокрой дороге, Брели два монаха — скользили их ноги. Из храма в Киото шли в северный храм, Зачем они шли — я не ведаю сам. У места, где сходятся много дорог, Разлился неистовый горный поток. И там, в кимоно из блестящего шелка, Прекрасная девушка плакала горько. Пройти через воду не смела она, Слеза по щеке как дождинка текла. Один из монахов,Тандзан его звали, Не выдержал горькой девичьей печали. Он девушку, сникшую в горечи слёз, Легко через водный поток перенёс. И дальше монахи идут по горам, По грязной дороге в свой северный храм. Второй из монахов молчал, хмуря брови, И злые глаза наливались от крови. Уже возле храма не смог устоять, И начал Тадзана за грех обличать. «Монахи не могут касаться девиц, Тем паче красивых, изнеженных лиц. Держаться подальше от них мы должны, Как смел понести на руках ее ты?! «В лучах воспалённого солнца заката Печально Тадзан посмотрел на собрата: «Я взял и оставил ее за рекой, А ты всю дорогу тащил за собой.»